Ох уж этот Wohnwagen ( дом - фургон). Из - за отсутствия достаточного пространства она билась обо всё постоянно. Локтями, коленями, лодыжками. С её угловатостью было трудно развернуться на маленьком пятачке, ничего не задев. А вообще она не любила своё тело. Плечи - как у пловчихи, спина резко сужающаяся к тонкой талии. И, как завершение всего гротеска, покатые бедра. И ноги, притча во языцех, все утверждали, что они длинные, она находила их стандартными, но правда неплохой формы.
Но больше она ненавидела своё имя - Матильда.
Такое тяжеловесное, как у грубой торговки рыбой на базаре, совсем не подходящее молодой девушке.
Эй, Ма - тиль - да!
-Вздор! - говаривала матушка - Эти твои Анжелики, Лионеллы, Клариссы только и способны на то, чтобы вертеться целый день перед зеркалом, пудря носик, и носиться по всему свету за звездами Рок - н - ролла, и танцевать до упаду. У них ветер в голове, и никогда ничего путнего с них не выйдет. А у тебя достаточно мозгов и здравого смысла крепко стоять на земле и добиться большего в жизни.
Она задавала себе в такие минуты вопрос: Чего именно, Матильда?
И вот теперь, уже неделю, эта здравомыслящая Матильда, вырвавшаяся из - под опеки матери, путешествует одна в вагончике. И не просто путешествует, она едет к Нему.
Это случилось прошлым летом...
В их захудалый городок приехала рок - группа с концертом. Те самые, от которых пищат легкомысленные девицы. Она никогда не питала особого интереса к музыке, но пошла заодно с подружками, в конце концов, можно иногда и развеяться.
Её подруга Ирэн, как раз из тех, пудрящихся - пищащих, неплохо знала музыкантов, не раз уже бывала на концертах и даже умудрилась завести некоторую дружбу (если это конечно можно было классифицировать как дружбу) и не преминула нанести визит вежливости за кулисы, прихватив Матильду, расчитывая известным образом - на фоне некрасивой спутницы красота другой выигрывет.
Парни были в приподнятом настроении после удачного выступления, и Матильде даже показалось, что в воздухе витает какой - то сладкий запах, но, совершенно не искушенная в этих делах, она так ничего и не поняла.
-Матильда, познакомься, это Пит!
ПИТ... Да, имечко подстать моему. Пит - пропит, срифмовала она в голове.
В нем не было ничего привлекательного. Узкое лицо, волосы цвета соломы и той же соломой обрамляющие голову. Глаза почти выцветшие. Таких глаз она не встречала никогда, они практически сливались цветом с яблоком. Ресницы настолько блеклые, что их можно было рассматривать под лупой.
-А мы с Питом поженимся следующей весной - сказала кокетливо Ирэн.
Матильда обвела обоих удивленным взглядом.
Боже, что может быть общего у хохотушки Ирэн с этим невзрачным типом, они даже физически не подходят друг другу.
И тут, совсем неожиданно, Пит спросил
-Матильда, а хотите побывать на сцене?
Ирэн обиженно надула губы - А я?
-Матильда наша гостья - сказал он, как - то очень тихо.
Ирэн не посмела перечить.
-Пойдемте, Матильда.
Впервые её имя прозвучало нежно и певуче, она даже не думала, что кто - то его сможет так произнести.
Она последовала за ним на сцену, погруженную в полумрак, все софиты были давно отключены. Её каждый шаг совпадал со стуком сердца, таким громким, что казалось его можно было услышать на другом конце города.
Пит взял гитару и, не пользуясь микрофоном и усилителем, запел.
Он пел на родном ей языке, но Матильда, от возбуждения и неизвестно откуда нахлынувшего волнения, не могла разобрать ни слова, только воображение рисовало ей одну картину за другой.
И вот сейчас, спустя год, она едет к Питу.
Ночью прошел ливень. Она, ненавидящая дожди, была несказанно рада ему. После удушающей жары он принес долгожданную прохладу и прибил пыль на дороге, и можно было наконец опустить стекло и подставить лицо освежающему ветру, не глотая песок, поднимающийся от колес фургона.
Еще каких - то тройка часов и она доедет до места. И увидит его. Снова.
Солнце уже почти завершило свой путь по нисходящей, улегшись на мгновение на хребет гор, как в постель, как вдруг что - то ослепило её со встречной, накатывая огненым шаром.
Маааа....тииииль....даааааааааа