Он понял, возраст – та же кабала.
Чем дольше прожил, тем сильней зависим.
По ком теперь звонят колокола?
Ни откровений, ни стихов, ни писем.
Пошаливает сердце на скаку,
осипший голос всё сильней лажает,
а прежний гений места лишь тоску,
чем дальше, тем сильней приумножает.
Он свыкся с мыслью, что почти старик.
Утихли страсти. Помутнели лица.
Исчезли берега, но близок миг,
где боль должна прерваться, суть – открыться.
Багаж судьбы не то чтобы тяжёл,
однако давит. Ноша поневоле!
Он жизнь свою, как поле, перешёл
и замер – на краю другого поля.