Обозревая ног своих отечность,
осознаю я жизни быстротечность —
бо одряхлевши между двух отечеств,
согнув в дугу
свой некогда изящный позвоночник,
я, выбрав худшее из многих равных прочих,
и разорвав свою судьбу и жизнь в клочья,
гоню пургу.
Повсюду расцветают олеандры,
абориген с утра бормочет мантры
и бодрою спешит походкой в "кантри" —
качать рельеф.
Иные прочие, сверкая черносливом
восточных глаз, купаются в счастливом
своём разноголосии крикливом —
обман и блеф.
Мне в равной степени чужды и ненавистны
их будни, праздники, пиры, застолья, тризны.
Сыны и пасынки затравленной отчизны —
вселенский сброд.
Всё явственней во мне безумья признак,
в витринах умножаясь, словно в призмах,
бреду по улицам заплёванным — как призрак,
средь диких орд...
Прости меня, о, Б-же Милосердный!
Послушник Твой, не очень-то усердный,
достоин адской пытки, муки смертной —
не приемлю,
что должен принимать я, как награду,
тлетворный дух губительного смрада,
и что назначил филиалом ада
мне эту землю...
Рамат Ган. 2017