Абсолютное дыхание воздуха
Бросает из угла в угол
Вымокшего до нитки взрослого.
Горестно без повода, потому что
остались лишь серые прОводы.
День уже пропал с города -
Его последние тени
Ёжатся от молодого
Журчания холодной воды в раковине.
Здания
Искалечены красочной свастикой.
Йог остаётся в своём собственном празднике -
знает себя.
Километры преодолевая
Лунным внутренним светом.
Может, моя судьба именно в этом?
Но не йог, а гой.
Один из года
в год из гой.
Пошла снова стрелка по лицу.
Разорвав его поровну, по-братски.
Снова в руках художника кончились все
Терпеливые раскраски.
Улавливая на палитре
засохшие грёзы.
Усиливая, сгущая краски,
Физиология пробивает
Физиономию.
Хороня всю
Целостность моей высыхающей патологии.
нужно купить новое лицо
плотностью не 20, а 40 лет.
-Что дальше по программе?
-Безостановочный бег.
Шопот лишь слышать,
Щёки как две капли похожие
прохожим на показ выставлять.
Эту
Юность
Я пролистаю.
Я не умею читать.
Ютиться в чужом томе,
Этим закрывая побои
на теле, чтобы не
Щуриться от солнца
вместе с овощами и
многолетними растениями.
Шорох
Чтения
Циклится в моей памяти.
Хоровод букв,
Фар сбивающий на дороге свет.
Утренний
Треск
Страниц
Разогревает
Потухшие глаза уже несколько лет.
Оставляя угля таблетки
Нарастать на мои пустые страничные клетки.
Морской бой без плавания.
Ласты и плавники не понадобятся.
Красивые бумажные кораблики,
Йод и нержавеющая миска.
И Закладки невозможно найти,
все они и мы потеряны
в границах санкционного списка.
Жизнь положу на бок в розысках,
нащупывая контурные рваные карты. Только сыграть бы.
Ёмкость для океана крови приготовлю заранее,
придерживая страницы порезанными уголками.
Есть ли у
Дельфина
Градусник, чтобы не умереть
Вдруг от наступающего прилива ртути всего самосознания?
Берег книги меня снова выплюнет согласно его внутреннему расписанию.
Азбуку пройдя всю и узнав тридцать третью букву,
Я прахом выйду в урну.