ПОЭМА «ХИРУРГ»
Однажды он сказал:
– Я долго думал и решил,
Что только ты одна
Можешь дополнить меня
До андрогинна.
Мой слух был непривычен
К таким признаниям,
И я спросила:
– А что это такое?
Сколько злой иронии в ответ:
– Как? Ты этого не знаешь?!
Таких простых вещей?!
Я этого действительно не знала,
И почувствовала себя в его глазах
Совершенным ничтожеством.
Таково было признание в любви,
Молодого и талантливого хирурга.
Который вёл у нас в университете
Курс хирургии на кафедре медицины.
Едва дождалась утра,
Скорее побежала на занятия,
Всем задавала вопрос сей необычный,
Но никто из группы этого не знал.
Тогда немного успокоилась.
Потом искала ответ в словарях
В читалке университета…
Но, наконец, нашла:
«… двуполое существо
В древне-греческой мифологии»
И я подумала: «Однако!
Ничего не скажешь –
Изысканное признание в любви!»
Хотя в общеньи с ним уже привыкла,
К необычной смеси выражений.
Но колоссальность и обширность его
Знаний в любых аспектах
Была просто огромной.
Хоть иногда сбивали с толку
Иные перепады в его речах –
То есть внезапное чередование
Высокого и низкого…
Только что какое-то его повествование
Блистало богатством эрудиции,
Искрилось и сияло новизной –
Здесь тебе сентенции мыслителей,
Древняя культура, история, литература,
Фактов разных россыпь запредельная…
И сразу же, без перехода,
Когда мы шли вечернею аллеей:
– Ты слышишь, как коты орут,
А кошки – вторят!..
Не можешь мне сказать,
О чём они толкуют?
Иной раз язык его был выспренним,
Претенциозным, столь привлекательным
Необычайно.
Я даже рот не раскрывала,
Когда он начинал о чём-то говорить.
Как я любила его слушать!..
Всё в этом общении было ново
И захватывающе интересно
Для меня.
Я как-то сказала:
– Вы столько всего знаете и помните,
Даже удивительно!
А он ответил:
– Я с детства книгу из рук не выпускаю.
И студенческие годы провёл
В читальных залах. Такой я полиглот, –
Сказал с улыбкой.
А лекции его по хирургии,
О, сколь же интересны были,
Как ни странно.
Он самый сложный материал
Перемежал забавными историями
Из практики своей,
И человеческого социума…
Хоть я уверена,
Что многие студентки,
Вряд ли были поглощены
Истинами медицины.
Зато охотно все смотрели
В глаза его с ресницами,
Подобными опущенным,
Остроконечным стрелам,
Которые так завораживающе
Оттеняли его большие
Светлые глаза, которые были
Способны легко и быстро
В душу проникать
И всё легко читать в ней…
Он мне сказал позднее:
– А помнишь, как часто я
Во время лекции смотрел
В твои глаза?
Именно на тебя смотрел,
Почти не отрываясь?
Я ответила:
– Конечно помню, потому что
Сильно смущалась от этих
Проникающих
И властных взглядов…
Он улыбнулся мне в ответ:
– Ох, эти женщины!
Один лишь романтизм наизготове!
А я смотрел на тебя потому,
Что ты одна из всех студенток
Была способна
Слушать меня так, как подобает.
Ты обладаешь редкостной
Способностью мысль улавливать
Не только ушами,
Но широко раскрытыми,
Такими же, как у меня,
Светлыми глазами –
Вот что меня пленило
С первых дней в тебе!
Они и были ориентиром для меня.
Хотя не скрою, из группы всей
Именно ты привлекла меня
Какой-то тайной,
Трудно объяснимой
С самого начала.
И эту твою тайну –
Не всяк способен
Увидеть-разгадать,
Скажу тебе определённо.
А лишь только тот,
Кому это дано! Как мне,
К примеру, – с улыбкой
Подытожил он.
А перед госэкзаменом
По медицине,
Я учила билеты так,
Как ни один предмет
На свете не зубрила,
Чтоб дурою не быть в его глазах!
Поэтому и «отл» получила
К его хвале в придачу.
Стало быть, не зря старалась.
Хотя после экзамена старшая сестра
На медицинской кафедре,
Которая, оберегала его от всяких
Посягательств, как зеницу ока.
Именно она хотела поставить мне
«Хор» в зачётку.
Женщина ведь сердцем видит!
Но он сказал:
– Помилуйте, коллега,
За что же девушке
Хотите ставить «хор»?
Ведь она блестяще
Ответила на все вопросы билета
И ваши – дополнительные.
Даже студенты-медики
Так не отвечают.
Нет уж, извольте.
Я, как председатель комиссии
Ставлю «отл» ей.
Он сам об этом рассказал наедине.
«Значит, не зря старалась!» –
Снова я с радостью подумала.
Что даже заслужила похвалу его:
– Молодец, девочка! Умница!
Именно так я сам отвечал
На всех экзаменах, когда учился.
И точно знаю, какой упорный труд
Предшествует блестящему ответу!
Поэтому я склонен уважать людей,
Которым прилежание – не чуждо!
Я сам закончил мединститут в Москве
С красным дипломом. И ординатуру
С таким же красным, –
И он воодушевлённо продолжал: –
Мой руководитель – профессор и академик,
Только мне одному – студенту старших курсов
Доверял делать в больнице
Несложные операции.
Потому что я, что называется,
Назубок знал технику выполнения
Даже самых сложных операций.
Меня после учёбы, оставляли в институте,
Даже с предоставлением мне кафедры.
Я тогда спросила:
– А что же вы тогда,
Сюда, во Фрунзе, вернулись?
Он улыбнулся:
– Вопрос хороший и логичный, –
Тебе одной отвечу, хотя бы потому,
Что мне его никто не задавал.
Все рады, что я здесь работаю.
Я здесь подобен мозговому центру,
Меня светилом московским все считают.
Так вот отвечаю на вопрос:
– У нас рано умерли родители,
И я остался за отца и мать
Младшей сестрёнке.
Она учится здесь на историческом.
Скоро закончит. Определю её
На хорошую работу,
И тогда даже лекции
В университете оставлю.
Сейчас я две пары веду в неделю
По хирургии, в удобное для меня время.
Когда её устрою, тут же откажусь.
Для меня главное сейчас –
Чтобы сестрёнка
Ни в чём нужды не знала.
Ей и так досталось, пока я учился,
А она жила у тёти.
Я сказала:
– Значит, мне повезло, что я вас встретила?
Он возразил:
– Нет, это мне отменно повело,
Что я тебя нашёл и более тебя
Терять не собираюсь, – продолжил, обнимая, –
Такую умную, нежную и непорочную –
Сейчас это – диковинка!
Финансов мне хватает,
Я работаю ведущим
Хирургом в центральной больнице,
И полномочий у меня немало, –
Сказал с улыбкой: – вот, например,
Я мог бы такую умницу, как ты,
Которая всё схватывает на лёту,
Немного подучить,
И взять ассистенткой на простые операции.
К примеру такие, какую видели вы
У меня на практике в больнице.
И я тут же вспомнила, как мы
Пришли на практику в его
Хирургическое отделение.
Он позволил нам присутствовать
На удалении карбункула
На спине у женщины, чуть ниже лопатки.
Когда я увидела его
В крахмальной белой шапочке –
Надвинутой почти на брови,
И в таком же кристально белом халате,
Чуть сознание не потеряла
От красоты такой
И общего великолепия!
Ибо красота и ум –
Вот истинно богатство человека!
Особенно мужчины!
И по моим глазам
Прочёл мгновенно он,
Что – любим безмерно!
Как только в юности бывает…
II
Однажды он спросил:
– Ты почему ко мне не тянешься,
Как я к тебе?!
О, если бы он знал, как я к нему
Тянулась!..
Да! Он не знал, что я,
Как ненормальная, не чуя сердца,
Два квартала бежала за домами,
Чтобы потом
Беспечно, независимо,
Всегда «случайно» идти ему навстречу,
Когда кончались его лекции,
И он возвращался в клинику.
Когда он шёл к центральной улице
По проспекту, напоённому
Ароматом прекрасных чайных роз.
В каких только засадах изощрённых
И продуманных я ждала его у корпуса инфака,
Чтобы опять «являть» достойную случайность.
Как плечи мои юные,
Позолочённые летним солнцем,
Самозабвенно целовал он в парке,
Где мы изредка встречались днём
Он целовал меня, глаза закрыв при этом,
И полностью отключившись от всего –
Никого и ничего не видя…
Я даже удивлялась,
Что можно так забыться.
Напоминала, что он – преподаватель,
А я – студентка.
Он в ответ шептал, не открывая глаз:
– Знать ничего я не желаю, кроме тебя!
О, если бы ты только знала,
Насколько ты прелестна!..
Мне было 20, ему – 30 лет
Или – чуть больше.
Как-то он сказал:
– С тобой одной хочу я поделиться,
Как сердце человеческое
В первый раз держал в своей ладони,
И оно продолжало биться в моей руке.
Это ощущение не поддаётся описанию,
Обычным словом человеческим!
Его нельзя разумно описать,
Как ни старайся!
Это всё, скорее – область мистики,
Не подвластной обычному понятию.
Я сам тогда невольно замер
На несколько мгновений
И почему-то посмотрел в окно,
А за окном большими, белыми, пушистыми
Двойными и тройными хлопьями
Шёл снег – такой обильный!
И я тогда подумал:
«Видно, таким образом
Бог меня благословляет как хирурга».
Я просто промолчала,
Поскольку слова любые были бы
Излишни. И разве то возможно
Каким-то образом разделить
Такие ощущения?
И, видимо, интуитивно правильно
Решила. Если он сказал:
– Вот видишь, какою умницей
Ты оказалась, что промолчала.
Иное было бы мне – в тягость.
Только тогда я ответила:
– Я молчала потому, что Вас
Богом посчитала в то мгновенье.
Иначе невозможно здесь сказать?!
III
Перед отъездом в пионерлагерь
На практику, на озеро Иссык-Куль,
Я зашла к нему на кафедру,
«До свидания» сказать.
Он принимал экзамены у других студенток!
Как он просиял от радости, меня увидев!
И попросил меня немного задержаться.
Пока закончится экзамен у последней группы.
Для вида велел мне заполнять
Какие-то бланки в соседней аудитории.
А сам заходил с интервалом
В несколько минут
И опять страстно целовал меня…
Я спрашивала:
– Вы не боитесь,
Что кто-нибудь войдёт?
Он отвечал:
– Когда тебя я вижу и целую,
Мне всё равно – любой пусть входит!
К тому же ты больше не моя студентка –
Госкзамен позади.
Едва отдышавшись, снова шёл
В комиссию принимать экзамены…
Я всю дорогу, до самого
До Иссык – Куля постоянно
Вспоминала его поцелуи
Душа от изощрённой ласки замирала,
И от ответной нежности…
Я даже этой радостью с подругой
Не делилась, чтобы не расплескать её,
Сидела молча, не открывая глаз,
Под видом, что меня укачивает в дороге…
IV
А когда мы осенью уезжали на хлопок –
На сельхозработы, он пришёл
Проводить меня.
Девицы все терялись в догадках:
«Кого же из студенток
Пришёл проводить красавец-хирург?!
Просто диво – дивное!»
Мы стояли с ним всего минуту,
Я лишь успела попросить его,
Чтобы он написал мне письмо.
Как все девчонки мне завидовали бурно!
Вопросов было море – как мне удалось
Поймать такую диковинную птицу?»
Вопросы – без ответов!
Хирург написал таки мне письмо,
И я, переполненная великой радостью,
Завернула письмо в носовой платок
И носила на груди…
Несколько раз за рабочий день
Усаживалась между высокими
Рядами хлопка, самозабвенно
Штудируя его в который раз…
Хоть лейтмотивом была в нём
Всего одна единственная,
Драгоценная для сердца фраза:
«Увидеться – это бы здорово,
А писем он не любил…»
После хлопка, я вернулась с юга
Киргизии – загорелая и тонкая,
Он голову опять терял, меня целуя…
Зная, что я непорочна,
Пытался пару раз соблазнить меня,
Имел он опыт, надо думать, немалый.
Но я устояла, хотя иной раз
Почти сознание теряла
От его поцелуев изощрённых…
Но устояла.
И он тогда сказал:
– Я разбужу в тебе женщину,
И ты будешь,
Всю жизнь мне благодарна.
Я ответила:
– Помилуйте, уважаемый, я к вам
С этой просьбой не обращалась.
Суждено мне пробудиться,
Пусть это произойдёт само собой.
Тогда он открыто заявил:
– Я – врач! Я – хирург,
Не забывай об этом.
Передо мною каждый день
Раздеваются десятки женщин.
Я не могу свою судьбу связать,
По бумажке в Загсе,
С женщиной, которую не знаю.
Я промолчала, он повторил:
– Я должен знать,
Подходим мы друг другу или нет?
Я разбужу тебя, ты будешь
Мне признательна всю жизнь.
Я ответила:
– А может быть, я прокляну вас?
Если мы не подойдём друг другу,
Что тогда? Гуд бай май лав, гуд бай?
И вы из любопытства
Сломаете мне жизнь?!
Или в расчёт вы это не берёте?
Я ведь не прошу вас будить меня.
Такие я вела беседы,
Ёщё даже не прикоснувшись
К таинствам земного бытия.
Тогда он заносчиво сказал в ответ:
– Ты лучшего, чем я, мужчины не найдешь!
Я ответила:
– Позвольте и себя утешить тем же!
Не верю я, что можно любить,
Как не раз вы утверждали,
Всё же оставаясь в плену условностей.
Если бы вы не хотели потерять меня,
Условий бы не ставили.
На этом мы расстались.
Я тут же бросила его без сожаления,
Ибо условия его
Меня ничуть не привлекали.
Он даже сам,
После подобных предложений,
Потерял для меня
Былую привлекательность.
Я уже просто физически не могла
Относиться к нему с прежним
Необъятным трепетом!
В моих глазах он стал обычным.
А прежде так любила!
И была готова стать его женой.
Даже своей любимой мудрой маме
Об этом говорила…
А она меня оберегла:
– Смотри, дочка, не оступись,
Польстившись на обещания.
Так блистательный хирург
Своими же руками
«Препарировал» любовь мою.
V
После того, как мы расстались,
Всего один лишь раз
Я встретила Хирурга.
Но за стеклянною витриной.
После пятого курса
Я вышла замуж
За молодого и успешного парня:
Он закончил химический факультет
Университета с красным дипломом.
И мы с молодым мужем приехали
Во Фрунзе к его родителям.
Зашли в дом быта, слегка уменьшить
Моё обручальное кольцо, оно спадало.
В обеденное время дверь
Большой стеклянной витрины
Оказалась закрытой изнутри.
Была поздняя осень,
И я, тепло одетая,
Стояла на ступеньках чуть ниже,
А муж просил какого-то мужчину
Открыть нам дверь…
Вдруг я увидела Хирурга,
И сердце моё замерло, как прежде,
Намного – намного сильнее!!!
Хоть у меня мелькнула мысль:
«Вы говорили, что лучше я мужчины
Не найду. Теперь смотрите,
Какой у меня муж – красивый и высокий!»
А моё сердце?! Велика была печаль его…
И он, меня увидев,
Тут же припал лицом к стеклу
С той стороны.
Он мгновенно забыл о муже
И смотрел только на меня!
Каким был его взгляд –
Не передать словами!
Лишь об одном кричал и утверждал:
«Наконец-то я тебя снова встретил!
И больше – ни за что не потеряю!!!»
Но было поздно!
Как чаще всего бывает,
К сожалению и даже к печали горькой.
Потому как я была уже тогда уверена,
Что счастлива не буду в своём браке.
А у хирурга были раскинуты,
Буквально распяты руки на стекле,
Правая – чуть выше, левая – чуть ниже.
Он стоял с той стороны большой витрины,
Его необыкновенной красоты руки
С длинными, гибкими и нежными пальцами,
Которые так трепетно меня ласкали,
Словно тоже звали и молили…
Это последнее, что осталось в памяти –
Я запомнила его распятым!
Он сам себя распял!
Его припавшее к стеклу лицо,
Раскинутые на стекле руки,
Особенно розовые ладони с длинными
И чудодейственными пальцами хирурга…
Как только завернули за угол,
Муж сразу спросил меня:
– Кто это?!
Я еле сдерживаясь, чтобы тут же
Горько не расплакаться,
Лишь сказала однозначно:
– А я откуда знаю?
Муж гневно возразил:
– Неправда! У него было такое
Выражение лица, и глаза его
Яснее ясного говорили,
Понятно даже мне, чужому человеку:
«Наконец я тебя снова встретил.
И больше – никогда не потеряю!»
Я лишь подумала: «Значит, я не ошиблась.
Так оно и есть! Если даже муж всё понял».
О, прощальный взгляд Хирурга!
Полный боли и искреннего сожаления!
Он долгое время преследовал меня,
Ведь я была уже несчастлива в семье.
Не знаю, как сложилась его Судьба –
Судьба успешного Хирурга.
А я?! Как долго я о нём жалела!
Но приходилось утешаться тем, что – не любил.
Я ему девственницей не нужна была.
Любил бы, и на бумажку,
Как он презрительно отзывался
Об официальном браке,
Не посмотрел бы!
Вот так вот – второпях ломают люди судьбы!
07.07.17.