Удивлённая лунная мимика
отражениями футболится
от припадочного холодильника
до бегущей, настенной звонницы.
Эту ночь не объять, не выдремать.
Эта блажь до печёнок пройдена –
наскребёшь на «Памир»:
– Я выйду, мать! –
и уходишь от рода в родину.
Знает только прожжённый, гнедой палас,
как Вольтер изгонял Булгакова.
Приходящие жёны – сколько вас
уходящие годы оплакало?
А на родине год за два бежит,
так мурлычется, аж мяучится;
ты закроешь за мной – такая же
не советчица, не попутчица.