- Пойми же, милый, что мы - не птицы, -
Твердила мать, доставая нож.
На старой полке лежали шприцы,
А за окном колосилась рожь.
А за окном наступала осень,
И журавлиный усталый клин
Уже скрывался за неба проседь.
На сердце грелся холодный сплин.
А за спиною редели перья,
На пол ложась, будто первый снег,
Напоминая: увы, теперь я
Совсем не птица, а человек…
- Ты срежь их, мама, чтоб не зудели
И чтоб не рвали под облака!
Наркоз бессилен, но все теплее
Твоя заботливая рука…
А как без неба бескрылым буду
Я в серой сонме осенних лиц?
Не знаю, мама… Но сулит чудо
На старой полке стеклянный шприц…