Из истин прописных, затертых
Слагаю я неброский стих.
Как часто помним мы о мертвых,
Как редко помним о живых.
Мы разгоняемся упрямо,
Под грохот пламенных сердец.
А где-то, постарела мама,
А где-то, поседел отец.
А где-то юность промелькнула,
Как будто сполохом заря.
Тихонько бабушка вздохнула,
Срывая лист календаря.
Который год не едут внуки.
Избита тема, не впервой.
Дрожат морщинистые руки,
Держа платочек носовой.
И помнит, маленькой девченкой,
Как ухитрялась в клуб сбегать
Изящно тонкой-нежно звонкой,
А вслед глядела молча мать.
Затем учеба в институте,
Студенты, стройка, комсомол.
И в каждой пламенной минуте
Движенья чудный ореол.
Какие письма?-телеграмма.
Три скудных слова и сойдет.
А мама что? "У всех тут мама.
Ну ничего, переживет".
Потом любовь, детишек трое
Пеленки, стирка, муж, борщи.
В кино не вырвешься порою,
Поди ж минуту отыщи.
Чтоб тонкой трелью телефона,
Добраться в дальнее село.
Где в уголке висит икона,
Где в тихой горнице светло.
Где с петухами на рассвете
Встают туманы у реки.
И, словно маленькие дети,
До крика рады старики.
Летели годы каруселью,
Работа-дом, работа-дом.
Как вдруг, с февральскою метелью
Пришло письмо и грянул гром.
В письме всего четыре слова,
Прислал родительский сосед.
Четыре слова-что такого?
Но..."Вашей мамы больше нет".
И все, открылись двери ада.
И поняла, что не успеть.
И криком вечное "Не надо!!!!..."
Порвало душу словно плеть.
А год спустя, уже старушка
Себя терзая без конца,
Навеки совести подружка,
Похоронила и отца.
Промчалась жизнь как кинопленка
Виски украсив серебром.
Давно, вчерашняя девченка
Уже вернулась в отчий дом.
Страдает сердце от разлуки,
В руках платочек носовой.
Который год не едут внуки.
Избита тема-не впервой.
Средь сотен лиц гранитно твердых,
Все ищет, с горечью своих...
Когда вы помните о мертвых,
Не забывайте о живых.