Вот и всё, любимый, вот и всё.
Намотался шарф на колесо
ветреной плясуньи
Изадоры.
Бесконечны наши разговоры,
только жизнь конечна. Унесёт
мутное течение реки
светлый взгляд, знакомый взмах руки.
Имена внутри колец сотрутся,
но стихи, они-то остаются.
Вот и всё, любимый. Вот и всё.
Вот он, август, страшный и весёлый,
он царить захочет не со всеми.
Может быть, ещё нас клюнет в темя
птица синепёрая с мечтой
в клюве из горячего железа.
[Спорить с птицей счастья бесполезно,
как тягаться с рыбкой золотой.]
Вот и всё, любимый, вот и всё.
Луч рассвета надвое рассёк
прошлое и будущее время.
Может быть, нас поцелует в темя
Ангел Всепрощающей Любви.
Я пишу тебе стихи – лови,
в них моё горячее дыханье.
Вот и всё. За каждым расставаньем
чья-то встреча. Встретимся и мы
на краю земли или зимы,
и обнимемся, и наши плечи
оплетёт восьмёрки бесконечность,
и отнимешь ты меня у тьмы.
Имена внутри колец сотрутся.
Но стихи, они-то остаются,
как свидетели и судьи наши.
Стрекозиные балы отпляшем,
побредём вдоль берега реки.
[С лодочником нужно расплатиться.]
Что на берегу другом приснится?..
Светлый взгляд. Знакомый взмах руки.