...За бегущим и я бежал, за убегающим
и я гнался, как за зайцем – собака.
Прп. Симон Нов. Богослов, Гимн 22.
И терпеливо предстоя в себе огромному молчанью,
Не стань дремать: умерших сон не красит. Только ветер
Ощупывает мир теперь незряче, словно там, в начале
Ещё нетленных дней, касался всякой формы, безответен,
Непостижимый, Кроткий, Уходящий... Кто ответить мог бы
Тому, Кто ждёт не вещества, а словно бы простора
Для всякой вещи, как зерно, бродящей корнем, слогом,
Когда вскисает небо вдруг дождём движений, скоро
Из ниоткуда выявляя новое?.. Вот, зрящий мимо формы,
Сквозь очертания, сходящий по воде безмерной
До утлой лодки между бездною и бездной, травам сорным
Дающий время обращенья, вот Он, полем гладкостерным
Ступающий, как по стезям привычным, – это кровью этой
Напитаны глубины всех темнот, откуда всходит
Зерно, превосходя себя, и небо полнокрылым летом
Его объемлет, мантией простой, как сложностью мелодий
В нём обрамляет звук немое, то, что длится мимо цели,
Сквозь форму, сквозь пространство и движенье, в тонкой коже
Мерцая глубиной, куда стремится всё, в неполноценном
Храня бесчисленную жажду... Золотое ложе
Откроет некогда благая осень, с простотой безмолвной
Всё отдавая новому... И Ты тогда коснёшься ль,
Узнаешь ли, как и теперь, немое слово, – будет полным
Простёртый глиняный сосуд, в Тебе блистая ношей
Огромных вод, которых некогда, Безмерный, Ты касался...
Ноябрь 2010 – Апрель 2013.