И не заживёт – до свадьбы, до смерти, до будущей жизни скорой –
ни Чёрная речка, ни польские фильмы, ни страсть к зелёному цвету.
А также – туманы-вода-паутинки, трамваи, стихи Сосноры.
А также (и так же) – мой римский Гоголь и Гоголь полтавским летом.
Такой вот недуг врождённый, пожизненный, чтоб не сказать – исцеленье.
Такие вот озаренья – в каморку из-за заветной дверцы.
Такая вот одержимость, припудренная хитрецой и ленью...
Слова обретают лучшую форму посредством руки и сердца
(тем самым скульптор красноречивей учителя литературы) –
все лучшие ящерицы удостоены быть в серебре отлиты.
И листья умеют желтеть, и сердца – прозревать, такова натура:
звезде предначертан путь, а планете – лишь замкнутая орбита.
Но это всё чепуха. То ли дело – туманы-вода-паутинки,
трамваи, польские фильмы и прочие трещины между мирами...
замешивать глину... затачивать карандаши... наброски... картинки...
и весь мировой океан зелёного цвета – в оконной раме.
22 июля, 2017