Моё сердце остыло, я тайны сакральные знаю.
И разум мой чист, словно горный родник.
И от жажды признанья и власти я не страдаю.
Я – спокойный, уверенный, гордый старик.
В шалаше на горе протекают года и минуты,
Чашку риса приносят крестьяне на несколько дней.
От ковров, от постелей, от житейских проблем и уюта
Я ушёл. И ушёл навсегда от людей.
Нет друзей, нет врагов, есть древесная ветка.
Что всегда шелестит надо мной пожелтевшей листвой.
Лишь бродяга спешащий когда-нибудь редко
Нарушает мои размышленья и мёртвый покой.
Я не знаю любви и не помню дыхания флейты.
Женских чар. И сражений за славу и честь.
Я не слышу, как вьётся вертлявою змейкой
Вездесущая, сладкая, подлая лесть.
Где-то зори, и парни, и девушки радостно кружат.
Только молодость их для Вселенной - мерцающий миг.
Я вдыхаю и пью из прозрачно-искрящейся лужи.
Позабытый, ненужный, убогий, несчастный старик.