I.
"Into each heart some tears must fall,
but some day the sun will shine."
Твой зрачок фокусирует кухонный стол,
Капает солью в чай.
Портреты на стенах кивают молча
На входную дверь. Отъезда минута
Почти совпадает со временем точным.
Не верится, что кому-то
После нас достанутся эти стены;
Что завесит окна рука чужая;
Что потом, когда придет и их смена,
Они так же будут ссыхать, уезжая.
Стрелки часов отсчитают полдень,
Пальцы отыщут по памяти нужный
Ключ - этот путь был пройден
Не раз, но сегодня особенно чужд;
Осознать, что то и осталось от прошлого,
Что в гиппокампе зароешь из старого
Ветхого дома, в котором попрожито
То, что хотелось прожить бы заново.
Скрипичность дверных петель задаст
Мотив всему расставанию. Здесь
Никто нас не вспомнит, кроме нас
Самих. В этом - траур весь.
II.
Перрон. Нечто среднее между зимой
В Арденнах и летом на Новой Земле.
Рука тянется к шарфу. Твой
Вязаный шарф не идет тебе.
Пальто на тебе прохудилось, стежок
На нем не модного кроя. Увы,
Мода меняет стандарты, дружок;
Мода совсем не ты.
Площадь вокзалов. Эскалатор, метро,
Пассажиропоток в бетонной трубе.
Город - это прежде всего его дно.
Город - как эпитет к самому себе,
Сугубо нелестный, словно брошенное
Бездомным в лицо тебе слово
Упрека - в пустом вагоне так сложно
Пытаться сойти за глухонемого
Перед клекотом щемящей в груди аорты,
Кричащей тебе из-под бронежилета
Ребер о том, что вечное "кто ты?"
Всегда за тем, где ты. Понимание этого
Нащупает скользкими пальцами шею
Твою, к горлу подступит некстати так:
Мир вокруг тебя - все еще движение;
Мир внутри - пока еще статика.
III.
Часы, сложенные кем-то воедино,
Образуют день. Дни в обоймы недель
Становятся крайне нетерпеливо.
В мае скоропостижно скончался апрель,
Вошедший совсем недавно за мартом
В фасад из квадрантов календаря.
Июнь, наступающий завтра,
в который раз изумит тебя
Солнцем. В этих буйных широтах
В феврале бьющее сквозь небулы
Светило не стоит ни десятой, ни сотой
Доли себя, гревшего полугодом ранее небо.
Эта земля - сама сущность контраста
Между мертвым и всему вопреки живым.
Ты стоишь на земле. Невысокий, бровастый,
Слишком помнящий, что значит быть молодым
Жухлым снегом, успевшим некстати в мае
На fete du printemps без ангажемента,
Обреченным на то, чтобы просто стаять,
Не дождавшись зимы на пороге лета
Вдали - мягким шагом аллею Элфорта
Обходя, мандариновый локон правя,
Поминай о юности, бившейся об борта
За борт "Me-Mari" сброшенного ныне края.
IV.
Смешаешь с обойным клеем,
Под цветами на флизелине
Спрячешь память - она истлеет,
Но никогда не сгинет;
Побираясь по антресолям,
Засыпая осиротевши
За поставцем, из темных штолен
Подсознания неизбежно
Она выймет что поострее,
Обнажит, утаить что не смог
От себя самого - и тем злее
В грудь пробьет, сбив с некрепких ног.
В положении лежа крови
Приток к головному мозгу
Ударит по ветхой кровле.
Быть может, еще не поздно
Встать, телефонный провод
Выдернуть из запястья,
Найдя наконец-то повод
Уехать. Счастье
Покупаешь в вокзальной кассе,
Наливая на сдачу кофе;
Понимаешь, насколько прекрасны
Столбы верстовые в профиль.
V.
Билет под стаканом, локомотив
Качает воду в стакане. Пустое купе
В час волка - лучший вариатив
Из всех, что доступны тебе.
Достань карандаш, занавесь окно.
Оставь суету для боке.
Достань карандаш, заточи, нарисуй его
В чужой, но знакомой руке,
Сжимающей руку твою - это память
Ведет тонкий грифель, сточиться спешащий
О черный аспид. Это брошенный в заводь
Камень - волны и ты. Ты, настоящий,
Живой. И так скоро наступит
Твое “Я вернусь.. Не сейчас, но
Вернусь." Ожидание любит
Поедать небезучастных
С костями. Наслаждайся же им,
Ожиданием столь безмятежным.
Ты вернешься. Вернешься совсем другим -
И твой дом не замедлит ответить тем же
Голосом Эллы. Помнишь? - однажды нашел
Тебя он, в памяти всплыв невзначай:
"Into each life some rain must fall,
But too much is falling in my."
***
май-июль 2017г.
правки май-июнь 2020г.