в тоннеле ночи бродит глупый страх, заглядывая в окна отрешенно,
доверчиво, наивно, удивленно. и засыпает, нервно, на руках
луны и звезд. и только странный всхлип дождя сквозь свет фонарный тихих улиц
его укроет в створки темных устриц из подворотен вечного пути.
ищу его. из страха быть бесстрашным, с одним желаньем жить не жизнью грез.
бульварных будней каменный утес меня пленил. надуманною страстью.
когда-то день, пол вечности назад, а может, вечер, приторностью встречи,
впиваясь в душу огненной картечью, прикрыл вселенной впалые глаза.
я привыкаю к этой темноте. в разрывах туч проскальзывает небо
туда, где страх, с испугу, смотрит слепо на тени звезд, кругами по воде.
и нет начала этому пути. лишь где-то выпь, навязчиво горланя,
надеждой вновь врачует, или ранит. пытаясь душу вытрясти. спасти.
заря давно окрасила дома в червонный колер новых сновидений,
развоплотился страх ночных мгновений. и радугой прикинулась луна.
и странный двор понятен стал. до слез. лишь по углам, щенком,застыла темень.
куплю-ка я сегодня хризантемы. красивую пародию берез.
***
параллельности сознаний, разобщенности миров,
и вселенной рваность ткани, воплощеньем сгустка снов.
все сейчас на дне. и в гуще. в черном кофе бела дня.
хаос видится грядущим. и над прошлым пелена.
и рожденье новой жизни вряд ли землю освежит -
пляски половцев на тризне до безумия смешны.
до чертей сейчас в нас бога, неба, солнца. и зимы.
кофе выпит слишком много, гуща гуще ночи. тьмы.
заарканены все души всех живущих в век дождя,
не найти в сознаньях суши. в храм размыты берега,
разбазарены базары, разухаблены дома.
города сейчас вокзалы. направленья в никуда.
и билет один и тот же человечеству все ж дан.
буду стих я свой итожить...
все на выход.
бан.
бан.
бан...
***