Тихий бор. Брусничная поляна.
Позади непроходимый ветровал.
Чуть левей тропа в чаду бурьяна,
Вдоль неё цветущий чернотал.
Там, в конце тропы, стоит сторожка -
Всё, что сохранилось от скита,
Ветхое крыльцо, одно окошко,
Дверь входная скошена слегка.
Вместо сгнившей кровли хвойный лапник -
Еле виден край печной трубы.
Замерли на бревнах смоляные капли,
Будто слёзы скудости они.
Справа от крыльца стоит скамейка,
И сидит на ней ссутулившийся дед.
В истрепавшейся за годы телогрейке,
Он встречает утренний рассвет.
Строгий одинокий лесожитель,
Сторож дикому, таёжному зверью.
Божьих судеб мудрый тайнозритель
Он в лесу живёт, словно в раю.
Много лет здесь трудиться подвижник.
Было всё, и голод, и нужда.
Но другой безбедной, сытой жизни,
Он себе не мыслил никогда.
Пусть пошел ему уже восьмой десяток,
Но тверда стопа и крепок хват руки.
Путь отшельника-инакожителя не сладок,
Но верна возможность замолить грехи.
Тихий бор. Под трепет соловьиных трелей,
Отцветающий июльский чернотал.
Здесь, под кронами величественных елей,
Дед обрёл свой жизненный причал.
16.06.2017 г.