Ты так часто бываешь пьян,
что по жилам уже протекает вино.
Мы жили в бетонной коробке
и стали как рыжий, облезлый кот.
Залезли на дереве, что повыше,
прячась от загнавших нас в угол псов.
И воздушные шарики в детской руке
превращаются в пулемёт.
Пули разбили хрупкую нежность,
осколки отрезали белые крылья,
По ним, горючие крокодиловы слезы
стекают из ока мира.
Тебя ведь растили добрым и милым,
но ты получился,
как затянувшаяся сатира.
И в рваных кедах перешагиваешь
набухшие города вены.
Хотел взросления,
а теперь при отходняках
с плачем зовёшь в форточку Питер Пена.
Гаснут лампочки, фонари продолжают сутулиться,
возвращаешься, и нищета цепляется за запястья.
Будто всё это выдумал пьяный, безумный мастер:
уродливые дома с подъездами многоэтажек,
где на вкус юные пробуют смерть.
К тебе же тянутся и ламповость, и романтика,
но ты сам отвечаешь им -
"нет".