Обтянул трикотаж домотканный
Твой натянутый к полу носок,
И тяжёлый акцент иностранный
Нагружает стучащий висок.
Полукругом рисует пятка,
Но запрятано солнце в квадрат
Даже форточка ищет порядка
Для разбалованных ребят.
Их к станку не поставить ровно,
Их смешит, как звучит - "фуэте"
Их рассматривает подробно
Наклоненная капитель,
И ее виноградная лепка
Удивляется и дрожит
От прижатых ладошек крепко
На станка удлиненный магнит.
Среди розовых, как на прилавке,
Одинаково вдетых в трико,
Опрокинутых в позе булавки
Незатейливо и легко,
У окна - с вечным хаосом в кичке,
Разлохмачена, невесела,
С антиграцией невелички
Неустойчивая, как юла,
Распыхтевшись в пунцовую щеку,
Извертевшись, издергав корсет,
Как-то вся на сапожную щётку
Походила усердием черт,
Но вцепившись зубами в губы,
А запястья выгнув дугой,
Урожденная быть грубой
Стать хотела совсем другой.
Напрягала колени, память,
Упреждала скольжение рук -
Напряженно стояла насмерть,
Пока все хохотали вокруг.
Снова падала, плотных пяток
Прибивала друг к другу пот,
Как-то взмыленно, даже взмято
Подавалась всем телом вперед.
Было жаль, что у самого края,
Как последняя кнопка в ряду,
Билась пульсом, не умирая,
Сорняком прорастая в саду.
Легким льном закружились юбки,
Чешки чиркали спичкой пол,
Вылетали из арочной трубки
И летели на праздничный стол
Устилали собой явства,
Выбирая изящный путь
Инкрустированным постоянством
Прибиваясь куда-нибудь.
Пролетели сквозь мир, ссутулясь,
Повторились в глазах детей,
Но одна у окна, нахмурясь,
Не искала легких путей.
5.07.17