http://www.youtube.com/watch?v=STCo3bwWU5U&feature=youtu.be
«Алтын жас» Моя мама
_______________________________________
Всё скачут…
Их бабушка очень любила…
В год Первой войны Мировой родилась
На Русской реке немка….Новая ж власть
Лишила и детства.... Но, нет, не забыла
Ни сада у дома, ни – как ее мать
Вставала еще до зари… И – всё было!
И – враз ничего… В Казахстан вез паром…
Украл дед ее там… Но пас «воронок».
Своих пятерых и сирот пять взрастила.
С покоса же баб, и без сна что косили,
Лошадки везли к ночи сами домой,
Такие же тощие…. Вот и любила.
***
И снится все чаще…. А то ли не сон:
Во тьме – скакуны…. Но один жеребенок
При белой кобыле – в степи… Васильково…
Так горько-полынно, пустынно кругом…
Вдруг хлебом запахло; светло, аки днем..
Родимые ставни, завалинка дома….
И явно так слышится, после дождя,
Арыка молчание в говор ручья,
Бегущего тропкой, до боли знакомой,
Туда, где шажок первый помнит земля
И даже под гнетом высотки уж новой…
Где меж, хоть и низких, в пуху тополей
Моря разливанные пахли весною,
И мир был огромен и полон покоя
В тех вод отражении, где воробей
Казался орлом… Под звенящей листвою,
Чирикая важно о чем-то своем,
Галдя детворой, по тем лужам бездонным
От тополя к тополю, аки по водам,
Ходили, носились… И все – босиком.
И дощь не бывал никогда там холодным…
Играли по правде, дружили…. «Беда»
Коль двор настигала, «двором» несли ношу,
Ну, если подножку вдруг не понарошку
Соседский пацан своему ж подставлял,
Но – дальше «войнушки» не шло….
В том хорошем
Так много всего… Вот и ставни, едва
Темнело на улице, вмиг закрывались,
Хоть те задергушки и колом, в крахмале,
Стояли на окнах, белея в снега.
Там сладко спалось и легко засыпалось,
Хоть лютыми зимами в ночь провода
Так страшно гудели…. Но – жалобно выли
Те ветры в трубе, ибо печку топили,
А призбу под окнами грела зола, -
Как в Пензе, откуда мой прадед Гаврила
С женой Параскевой; в Поволжье и как,
Откуда другой прадед Генрих с Христиной
С руками в мозолях, с детишками в зиму
Был выселен просто за то, что – «кулак».
Н-да… Бабушка Берта всегда говорила:
«Спасибо казахам… И голод хоть был,
Но смертью голодной, без крова, не дали
Замерзнуть в степи голой. Ох, лютовали
Морозы те красные»…
Нет той печи,
Нет бабушки, нет тех «морей» с тополями…
Но те, что все живы, остались людьми,
Где в радость поется и мне с моей мамой
И маме моей в «Алтын жас», коей дамы
Стареть не желают! Здоровья всем им!
Летят по степи табуны табунами,
А в тех васильках средь полыни один
Стоит одинешенек конь: без узды,
Без шор… Вместо шторок, на окнах печали,
Лозою открытых для «ох» и для «вай ме»,
Слеза в «кулачок» не железной груди, –
В мотор «Беллвилль-Делани»….
Ночь…. Скакуны….
_______________________________________
*Группа здоровья «Алтын жас» -
в переводе с казахского "золотое время" и "золотая пора"
* «Элитный «делани-беллвилль» Николая II.
Автомобиль верой и правдой служил Императору с 1910 года, но после его свержения машиной завладел А. Ф. Керенский. В апреле 1917 года он приезжал на нем в Царское Село, где под домашним арестом находился низложенный царь. По свидетельству воспитателя цесаревича Алексея, господина Жильяра, Николай Романов был неприятно поражен этим фактом и долго с тоской смотрел на свой автомобиль. Очевидно, в этот момент лимузину и передалась отрицательная энергия бывшего императора. Керенский вскоре вынужден был бежать из России. Он умер в эмиграции, в далекой Америке. Очередным владельцем машины стал Ленин. В январе 1918 года проезжавшего по Симеоновскому мосту Ильича обстреляли эсеры, при этом был ранен сопровождавший его швейцарский коммунист Платтен. На Ленина потом еще несколько раз устраивались покушения. После переезда Советского правительства в марте 1918 года в Москву автомобиль перешел к председателю Петроградской ЧК М. Урицкому, который 30 августа 1918 года был убит студентом Канегиссером, причем по роковому стечению обстоятельств в тот же самый день в Москве при покушении был тяжело ранен Ленин.»
11 июля 2017г.