На запах свежескошенной травы
Пришельцами во времени и мире,
Растрёпанные прошлым и, увы,
Дней молодости страшные транжиры,
Хлебнувшие напитков от судьбы,
Играющей то в карты, то на лире
Среди распутства, пьянства и татьбы*
Свидетелем чумы во время пира.
Поближе к первозданной тишине,
Из войн всепоглощающей напасти,
От зла ожогов внутренних, извне,
К рассвету, восстающему из пасти
Пугающего мрака, и в огне
Рождённом для прекрасного, отчасти,
Поддерживая пламя, в коем не
Погибнет жажда жизни, жажда страсти...
На зарево, блуждающий во тьме,
К истокам голодающей свободы,
К не верящим, что истина в вине -
Вина в вине сжимает чьи-то годы.
Лишь вера облегчает их вдвойне,
Отодвигая и каданс, и коду,
Пусть теплится пока на глубине,
Легко вдыхая радость небосвода...
* Кража в Киевской Руси называлась татьба, а вор – тать.