На небе ль пасмурно, на сердце ль так темно? –
Не распознать – да это и не важно.
Когда тобою всё потеряно давно,
Терять впоследствии становится не страшно...
Горит в листве рябиновая грусть,
Как сердце, раскаляемое болью.
Душа, свой обесславившая путь,
В него прогорклой истекает кровью.
Она пуста. В ней не осталось никого.
От всех влечений, как и чувств, она свободна.
И не испытывать от жизни ничего
Привычно стало ею и удобно.
Так прячусь я за безразличием своим
И, с равнодушным холодом свыкаясь,
Живу, не тронутый волненьем никаким,
Порывов осмотрительно чураясь.
Мне безопасно быть ни с кем наедине:
Никто покой тревожить мой не волен.
Мне так уютно-безнадёжно в тишине –
И этой тишиною я доволен.
Не променяю я её на пышный бал,
На тяжесть дум о наших встречах бывших.
Теперь за пагубность надежд я отстрадал –
И прочен панцирь мой из лет, во мне остывших.
Я потускнел, я выцвел, я поблёк...
Мне в одночасье как-то странно отмечталось:
Тебя затух во мне последний уголёк –
Да и меня во мне нисколько не осталось.
Нет – я за прошлое нисколько не взыщу:
Мне и раскаяния чужды, и упрёки.
Я не зову тебя, не плачу, не ищу –
Я понимаю, не бессрочные все сроки...
Когда тобою всё потеряно давно,
Терять впоследствии легко – и это страшно.
На сердце мне темным-темно, черным-черно –
Но разве хоть кому-то это важно?!
10 июля 2017 года 22:40