А Сима рос, стал юношей… И вот
Однажды для себя он подытожил
Ту истину, что с головы гниёт
Не только рыба, но и царство тоже.
«Как это, должно быть, славно — жить
Под скипетром великого монарха!
Тому примером могут послужить
И «Жизнеописания» Плутарха,
И дюжина томов Карамзина,
Покойного Ключевского «Беседы»…
Какой бы ни была царя вина,
Её всегда заглушит гром победы!
Как сладко знать, что Родине твоей
Одни завидуют, другие рукоплещут,
И, видя флаг на мачтах кораблей,
Друзья ликуют, а враги трепещут.
Но как обидно, горько сознавать,
Что Родина — безвинно, не по праву —
В единый миг способна потерять
И роль свою, и честь свою, и славу!
Как тяжко жить в униженной стране,
Которую в сообществе империй
Всё так же принимают наравне,
Но морщатся, едва закроешь двери.
Шушукаются с ханжеским лицом,
Как за спиной того, кто оплеуху
Не только не отмстил врагу свинцом,
Но сам же потерял ещё пол-уха.
Ещё не так бы горек был укор,
Когда б сошлись в бою два великана.
Увы! Россия приняла позор
От рук пигмея. Слон — от пеликана.
А что же вождь? Он копит мщенья пыл,
В поход готовит новую дружину?..
Нет ничего! Царь словно позабыл,
Что плуг врага прошёл по Сахалину,
Что в тех краях который год подряд
Не под крестом могильным на погосте —
В маньчжурских сопках и на дне лежат
Российских витязей неотомщённы кости.
А здесь — балы. Танцуют царь и знать,
До этого приятно отобедав.
Да разве Пётр стал бы пировать,
Не отомстя конфузию от шведов?
Позволила бы Матушка балы
До русского штандарта в Измаиле?
О, как живущие ничтожны и малы,
И как Великие бессильны в их могиле!» —
Так думал Смагин, с жадностью дыша
Тем ветром, что гулял по волжской круче.
Его неискушенная душа
Вся трепетала. Ей в груди могучей
Как будто тесно было и темно,
Рвалась на бой, на смерть,
На подвиг славный.
— Да будет так, — вскричал он. — Решено!
Я принимаю этот бой неравный!
Из поэмы "Сима Смагин". 1912 год.