Мне под пятьдесят - уже не начать с нуля.
Состоялось всё: работа, семья и дружба.
Но я чувствую, что на шее моей петля,
И кто-то её затягивает всё туже.
Я хочу рассмотреть лицо его сквозь туман.
Но лицо ускользает, смазаны черты тускло.
Может, это воспетый гением капитан -
ну, тот самый Кормчий, тот самый мэтр Заратустра.
Может, это свинцовый груз из чужих идей -
глупости, вранья, выгадыванья наживы.
Но вокруг я вижу лица других людей,
и на первый взгляд, они не глупы, не лживы.
«Новости» в эфире транслируют через час.
Мне транслируют их вернее глаза и уши.
Запрещают шёпот тому, кто б хотел кричать.
Запрещают прислушиваться тем, кто хочет слушать.
Я не верю, что за стеной зоопарк и ад.
Я не верю в плевки дождя на оконных стёклах.
Я не верю, что нет кого-то, кто виноват
В этих жирных, кроваво-красных густых потёках.
Перерезать вены склонить счастливого - как?
Я не вижу улыбок даже на детских лицах.
Но опять на коня садится Иван-Дурак.
Всё надеется разыскать Золотую Птицу.