В эмпиреях больше не витаю
и, как пахарь, ниву не пашу,
и стихов чужих я не читаю,
и своих почти что не пишу.
Никого ничем не беспокоя,
под столетним дубом я лежу
и на небо бело-голубое
долго-долго пристально гляжу.
Путь кремнистый мимо пролегает
и струится медленно река.
Всё, что человек предполагает,
сбудется почти наверняка.
Солнце гаснет с явной неохотцей
и когда, как уголь, догорит,
ангел тихий глаз моих коснётся
и звезда со мной заговорит.