Никто не спорит что наша жизнь усложняется и ускоряется. И ненужные элементы из неё постепенно выпадают. И кажется самым основным из ненужных элементов становится внимание.
Внимание на дорогах, внимание к окружающим, внимание к близким. Нет, не справка, или денежный эквивалент, а обычная человеческая нужность, занятость, востребованность, а не поднебесная оторванность от земли и от жизни.
Оторванность, которая создаётся искусственно, людьми, которые преследуют чистую материальную выгоду. В их голове не укладывается, что обычному человеку быстро не поменять стиль жизни.
Очень сложно оторвав человека от земли, заставить его снова заниматься этим адским трудом! Так называется, «отбить аппетит» к жизни, а потом его наспех наращивать.
Реклама, это безусловно двигатель, и многие шестерёнки этого двигателя работают так же на износ. Халява, лёгкие деньги, запах наживы, сносят многим крышу. Сегодня человек говорит ради разговора, читает лишь бы убить время, создаёт видимость активности. Способ привлечь внимание, это отнюдь не информация и правильность действий. Это магическая сила денег. Всё-таки сила. С помощью которой информацию можно просто отобрать, украсть, прикрывшись высокими материями, законами, и опять же, купленными людьми. Ведь не секрет, что многие могут переступить не только через совесть, ради хорошего заработка. Не умеющие этого делать, долго в системе не протянут.
Энергия конечно нужна человеку, нужна и государству. Энергия, это не только созидание, защита, переработка, но и утилизация, уничтожение. В этом и замыкается нормальный круг жизни. Самый оптимальный жизненный круг, это трансформация. Река — туман — тучи — осадки — ручьи.
Но, само довольствующейся системе нужна не столько вода, природа, и товар из неё произведённый, сколько запас денег. Той "силы" и энергии, которая сокрушит всё. Увлечение "пилить сук" поражает. Вот и получается жизнь, в поисках наживы. Кто тут будет думать о безопасности, детях, лесах, если «сейчас, мне, здесь хорошо», а там, дальше «хоть трава не расти». А дальше можно продекламировать и жажду бороться за справедливость. То есть, сначала нужно отобрать у человека всё, чтоб затем заняться милосердием, вернуть ему минимум. Но если сам «добродетель» попадает в минимум, сразу возмущается «а нас-то за что?»
Зачем тогда удивляться такому пёстрому разнообразию форм и формаций? Остаётся поставить кассовый аппарат на электричество и порядковый на любовь.