Недавно ела персик. И вспомнила, как Ирка однажды сказала: «Этот гель для душа – пахнет Италией…» Вот поди ж ты, простая фраза, сказанная по конкретному поводу, а ведь засела в голове чуть не на всю жизнь. Наверное, потому, что это правда.
Как мы познаем мир – непосредственно или опосредованно? Вот не была я в Италии, и вряд ли уже буду, но у меня есть образ этой страны. Такое чувство, что я ее знаю – по немногим вот таким, как Иркина, фразам, по художественным произведениям…
Нет, вы как хотите, а я уважаю – формальную логику. Если гель для душа, пахнет Италией, а гель – «персиковый», значит, Италия пахнет персиком. Ну, пожалуй, мне этого и довольно. И не надо никуда ехать.
А еще Ирка говорила, что там везде кондиционеры: на работе, дома, в магазинах и ресторанах, в транспорте. Значит, там жарко.
И дорогой билет на самолет (по меркам России 1998 года, а теперь, думаю, и подавно). Значит, люди там живут в достатке.
Ах, да! Как же я забыла! Михаил Щербаков, его песня «Тирренское море»! (Да, ты еще вспомни Дюма, «Граф Монте-Кристо»).
…Кадзуо Исигуро с его «Ноктюрнами», но там Италия была, скорее, обрамлением.
И вот недавно сын мне рассказывает о впечатлении некоего человека, приехавшего из Италии, о России. И я поняла: мне надо с этой самой Италией разбираться.
А чего разбираться? Там живет Ирка.
Тогда я поехала в командировку в Москву. Ирка уже жила в Италии и приехала по делам в Дубну. И я рванула к ней. 1998 год. Холодное лето. Волгу помню – как во сне… Мы не виделись с 1988 года, когда она закончила универ. Я еще год училась после академического отпуска. Вместе с Ольгой. Ольга… Да.
Ирка, Ольга и я. Странная комбинация – и по времени, и по существу. Помню, на втором курсе все наши мальчики ушли в армию, а к нам никто не пришел, потому что это был первый год, когда студентов забирали в армию. И группы переформировали. Я попала в шестую – где была Ирка. У нас с первого взгляда возникла антипатия. (Потом у меня в жизни так часто бывало: с человеком, с которым ты сойдешься, и который будет для тебя много значить, с первого знакомства возникает сильная антипатия. Я не знаю, что это такое – не исследовала, но закономерность такая есть.) Потом в общаге я пропадала у них в комнате, а после и вовсе поселилась… Мы с Иркой спали радом, на сдвоенных кроватях. А под кроватью стояли весы…
Весы… Как сейчас – вижу… 1986 год, весна. Мы с Иркой собираемся на зачет по АСНИ (автоматические системы управления научными исследованиями – хоть убей, не понимаю, что это такое). Зачет принимал Вахтель. Да, весы. Уже в 20 лет я была склонна к полноте. Ну, и взвешивалась. Зачет был назначен на после обеда… Ну, мы взвесились, и поехали. (Поехали. Господи, мне все время снятся «значимые сны»: в них общага, универ… И тот самый маршрут: «Памятник Славы – Университетская площадь»…)
Пищит машинка. Значит, постирала. Это возвращает меня в настоящее. Но откуда?
Вот, значит, мы взвесились, и поехали.
А стоит сказать, что на кафедре ядерной физики нас было 8 девок: мальчики-то – ушли в армию. Да к тому же в это самое время «реформы» начались: приходит препод и говорит: чтобы понять мой курс вы должны были прослушать то-то и то-то (и перечисляет еще пять курсов), но поскольку вам этого не читали, я уж и не знаю, что с вами делать… Нет, вторую часть фразы он многозначительно опускал. Короче, Вахтель тогда, весной 1986 года, принимая зачет у группы 3 курса кафедры ядерной физики по АСНИ, лютовал. Вот, говорит, задачу численно не можете решить, а потом у вас Челленджеры падают! Воронежских поздно вечером родители искали, потому что зачет длился до позднего вечера… Когда мы вернулись в общагу, я взвесилась – 2 кг как не бывало! И эта история связана с Италией. Потому что там живет и работает Ирка.
Что было в общаге? Конечно, философские и политические разговоры. Ленка (третья соседка) прекрасно готовила, и многие штуки я применяю и по сей день. Ирка меня спасала от депрессии – возила по ночам в аэропорт пить кофе…
Я не знаю, что я для нее, но она для меня – один из значимых людей, которые, наверное, есть у каждого. Она мне периодически снится в значимых снах. Снах, которые возвращают к реальности. Кстати, реальность и настоящее – разные вещи. )