Я снова мыслей череду несу
К портретам из "Прекраснейшей эпохи".
О друге детства штрих - не полосу,
Скорее случай безо всяких аки - воки.
Служил наш Эдик в авиаполку,
Не летчиком,само - собой, в обслуге,
Без унижения пишу эту строку,
Поскольку речь веду о близком друге.
На 23 февраля -
День памятный для всех солдат,
Он имя начертал с ноля
В эпоху ныне чтимых дат.
Подняли Эдочку с постели,
Котельну надо истопить,
Чтоб офицерам не в шинели
Сподручней службу проходить.
Солдат не волен -
Приказали и вперед,
"Я не умею" (Эд сказал),
"Кого сие Е...Т".
Пыхтел - кряхтел - хотелось поскорей,
Замучился у печки наш еврей.
Да видано ли дело - истопник...
Народ ведь древний к сей работе не привык.
Соображалка ночью медленно включалась,
Лень победила почему-то страх,
Слив два ведра бензина для начала,
В котлах давленье, факел,и...БАБАХ!!!
Очнулся Эдя, все кругом бело.
Печально часовой глядит в окно.
Мысль завертелась как забытый танец твист.
Кто я теперь? - ИЗРАИЛЬСКИЙ ТЕРРОРИСТ...
"Нет папе надо срочно позвонить,
Он ситуацию сумеет разрулить."
Пихнув налево фуру абрикосов,
Чтоб к сыну криминальных не было вопросов,
Для дяди Пини по статье гореть вот той,
Как по накатанной дорожке на "постой".
Избегнув лагерей и тюрем русских ада,-
В Израйле Эдик ждет награду от Моссада.
От Дяди Пини ГительмОна,-
Мы ждем бестселлер -"УЗНИКИ СИОНА"...