Годы уходят. Жизнь, к сожаленью, одна.
Её длина не определяется
тире между числами на могильной
плите. Тире у всех одинаковое.
Разность чисел в камне – у каждого своя.
Я пережила Бродского. Частная жизнь –
как рваное одеяло с латками,
складками – на материи бытия.
И не её вина не слышать просьбы
снега, дождя либо сухого репья
не трогать меня, оставить в покое –
три дня достаточно, чтобы свои глаза
я продырявила «Письмами римскому
другу», сменами красок в моей округе
и не звонила подруге. Её давно
нет. В аду ли, в раю ли – не даст ответ.
Сижу у окна. На дымном небе луна.
Во все времена одна. Звёзды не в счёт –
их слишком много у покорного Бога.
У Бродского – Постум, книги, гетеры
за скромную цену, худощавая
жрица, сливы. «На рассохшейся скамейке
Старший Плиний». Был бы ливень, смыл бы к чёрту
райский остров – мой же остов извертелся
весь на стуле, называемый в народе
просто «потник». И смеётся надо мною
милый Постум – и хихикает до дрожи
грустный Бродский. Скверный кофе остывает
на досуге. У меня ни мужа, ни
подруги – только общество собственной тени
да месть обсценной дребедени.
Милый Постум! Пусть один режим, меняя
одежды, перетекает в другой. Редкость
в природе парадоксалиста Бродского
уже назовёшь иной – поэт вернулся
домой! Его стихотворение – прочти –
«Представление». Ещё мультфильм – посмотри –
«Представление». Удивишься – в том-то
времени?! – немыслимый лирический
герой! Онанизм – коммунизм, пионеры –
вагации – примерные вариации
Бродский оставил в то «мёртвое утро»
в прострации «на покинутом ложе»
в «on boots» – умер как бы «в ботинках» – решусь
позавидовать. Постум – это тот, кто
после тебя… Бродский ждал долго-долго,
а умер рано – успел включить «звезду
на прощание в четыре свечи», чтобы
она светила мне в чернильной ночи.
Иосиф Бродский! Мы все – пассажиры –
на корабле, несущемся в точку смерти.
Твой корабль именной, зная пароль «вечность»,
Иосиф Бродский, четыре раза «прости»,
что читаю стихи – о тебе без тебя –
умолкаю, стихаю, пытаюсь найти
ключи небесного лаза – мешают очки…
27.03.2017г. 10:46