Тот голос пел. Пустынный, безмятежный
И чистый в одиночестве своем.
Он надо мной расправил крылья нежно
И заслонил зеленый окоем.
И звоны были в нем ночного свода,
И сны озер в предутренней тиши,
Гавайских струн протяжная свобода
И бесприютность белая души.
Казалось снова звездными дождями
Пронизаны затихшие сады
И под луной нестройными ветвями
Поют деревья голосом беды.
Тот голос пел... Стекали струны звоном,
Текли мониста, звеньями звеня,
А в полутьме серебряных затонов
Мелькала тень плывущего коня.
И в звуках тех нечаянность отрады
Смешалась с беспричинностью тоски,
Как долгие мгновенья снегопада
И вечности поющие пески.