Помню, табор спускался с неба
На уснувшее белое поле.
Пахли лошади свежим хлебом,
А цыгане - костром и морем.
И душа трепыхалась легче,
Зацепившись крылом в тумане,
И душе захотелось вечно
Слушать песни и звон гитары.
Я сплела золотые струны,
Распустив непослушные косы.
И раскинула теплые руны
И вплела белый клевер в пояс.
И цветы проросли в поневу,
Стали ярче, белей и слаще,
И заухали филины в поле,
И сбежалось зверье из чащи.
Черный ворон мне сел на плечи,
Прикоснулся к щеке едва -
И пшеничные кудри на вечер
Стали цвета его крыла.
Задрожали закрытые веки,
И под ними сгорели льды.
И пустилась я в пляс, как реки,
Что питались в моей любви.
И душа, трепыхаясь в небе,
Млечный путь превратила в масло.
И писала им окна и двери,
И красивые детские сказки.
То ли сердце, а то ли бубен
Настучало, нажгло, набилось.
А потом закружилось в круге...
И затихло, умчалось, скрылось.
И в сугробах не видно клевер,
И коней не слыхать в Москве.
Но я вижу, как ночью в небе
Кто-то звезды бросает мне.
2016-25.02.17