смерил небо - велико!
в немоте неоспорим был
облачённый в молоко
сослагательного нимба
бог чинил свой милый сад
умывал румяным светом
рос там... вроде виноград
усик свесив с парапета
втайне щупая другой
бессловесный и занятный
мир причудный для него
где всё было непонятно
неотмирье назывных
неотмерья несказанность -
в руку вкладывало сны
да водило смыслы за нос
ждали речи все ручьи
руки рек плескали нравом
чьи мы спрашивали, чьи?
а трава молчаньем травит
расхлебнули взор озёра
синь полощут окозёвом
донник пенит косогоры
накипая в чернозёмах
в ситцах рощи сохнут росы
полымя свежеет леса
тяжелеет сень покосов
лишь иголочкой небесной
кто-то тоненько смеётся
светром тянет об осоку
выслоен на стон и солнце
не влюбился ль ненароком?
будет в терпкой хвое сосен
выдувать рассказ аскезно
паутинно-папиросный
на луча витраж изрезан
вытравит до суши сердце
высушен до соли слёзной
хладен не пристанет греться
горд не разживётся оземь
млеет клевер летом клеек
мироточит жизнь живицей
и горячностью болея
скоро человек родится
усик языка развив
человей упал, дивится
есть подумал он резон
человеком становиться
человечьим языком
он увил ручей с покосом
птица взмоет в молоко
зверь об имени запросит
и комолою коровой
полдень дол боднет с кипреем...
человек взяв слов бескровых
словом кров Отца согреет