Старуха в шали у окна
Печально горбилась,
Всю жизнь ни разу не жена,
Всегда – любовница.
Они сменялись чередой,
Жить не мешали и
В знак доброй памяти земной
Дарили шали ей…
Любила, грешница, платки
И шали яркие,
И баловали мужики
Её подарками.
И силуэт был величав,
И ногти лаковы,
Когда струились по плечам
То цветом маковым,
То васильковою каймой,
То мёдом липовым,
То снежной вьюгою зимой –
Тончайшей кипенью
Её возлюбленных дары –
Сашков, Олегов ли…
И веселили до поры
Залётной негою.
И осенялась смуглость щёк
Оттенком алого.
Из Оренбурга и ещё
Посада Павлова
Везлись платочки ей в презент,
Свозились шали ей…
Года-шелка сомнёт брезент,
А глазки шалые
Померкнут. И весенний шквал
Накроет стужею…
Ведь замуж так и не позвал
Никто из суженых.
И сургучом – морщин печать,
И вен сиреневость…
Печали-шали по плечам,
Согбенным временем,
Текут водой… Угас пожар,
Лишь жжёт под веками.
Была бы внучка – был бы дар,
А так – и некому…
Но что-то давнее найдёт –
Найдётся в памяти,
Когда плечами поведёт,
Прищёлкнет пальцами,
Наденет вороной парик,
Хоть сдавит больно он.
И что-то есть в ней в этот миг…
Того… Любовное.