Немецкие кости, как сломаны трости,
Лежат подо Ржевом, под снежной Москвой...
Пришли не для мира непрошены гости,
И все поплатились своей головой.
А шли из Берлина, из Мюнхена, Бонна,
Чтоб сделать поместье не просто мечтой.
Но в дар принесли свое тело воронам
И здесь обрели себе вечный покой.
Лежат миллионы в земле непройденной.
Они чьи–то дети, мужья и отцы.
Им память – забвенье, их имя не вспомнят.
И им не поставят святые кресты.
А шли, как лавина, как грозная сила,
Для новых холопов наделать хлысты.
Убить половину, зарыть нас в могилу.
Они чьи-то дети, мужья и отцы.
Их помнят быть может в далеком Берлине,
И в Мюнхене помнят, и в Бонне скорбят.
Но пали они на бескрайней равнине,
А здесь их не любят, не помнят, не чтят.
Немецкие кости – след бед и несчастий.
Когда – то солдаты, лихие бойцы.
Простить их не можем, судить их нет власти.
И сколько же жизней они унесли?
Но все ж это люди, их кровь была красна,
Они себя в жертву, себя принесли.
Их жертва безумна, их жертва напрасна –
Они чьи – то дети, мужья и отцы.
Пусть помнят их дети в далекой Германии,
И в Австрии помнят, и в странах иных.
Но слишком большие меж нас расстояния,
Чтоб можно увидеть их праху родных.
Немецкие кости – останки, не больше,
Как память о битвах под Ржевом, Москвой...
Их время не тронет: лежат они в толще,
Покрыты навеки Российской землей.