Каждой ночью без сна
по-отечески гладил мне голову,
говорил, что луна
в середине, наверное, полая...
Что наш дом отсырел, а последняя партия факелов
безобразно коптит, да и светит уныло и тускло,
что запойный Харон уже дважды на камни наскакивал,
и что Стикс обмелел и, похоже, сменил своё русло...
А к утру, как всегда, говорил, что меня он не держит,
что готов привыкать к тишине опустевшего трона...
А потом помолчит и добавит с привычной надеждой:
- Только, знаешь, мне станет здесь очень темно, Персефона.