Закат сдунуть: незримое крыло мелькает в полутьме.
И Он не спас.
Только весть шорохом из Франции.
Скрытое: будто тайная вода.
Шалом.
Ашулхан азе пануй?
И танцевать под Аббу перед казнью.
Но всё выветривается, оставляя рубцы на Мнемозине.
Мимозы в руке как не доказательство небытия.
Только лица
и совершенная молитва
не к Господу,
к матери.
Эскалация упала как монета
прямиком: на глубину озера.
Печальное небо в глазах
и красный Marlboro
в джинсах.
Стопка как смоченная губка на острие.
Лехаим!
Незнакомец: родной.