Разбей Давиду губы, Микель, разбей!
Твое слово – камень, даже близко не воробей –
скатится с языка и тут же уйдет на дно
океана, колодца, бутылки с плохим вином.
Твой голос – молот, твой голос – резец и лом.
Заточенным «с-с-сука!» стесывая под углом
с высокого лба клеймо возрастных морщин –
твоим словом – герой!, прекраснейший из мужчин.
Твое слово, Микель – кисть, острие в просвет,
трещина рта, улыбка песка в ответ,
разбей эти губы, ну! не голосом – кулаком,
расшиби свои руки, сердце, всего себя целиком.
Говори с ним, Микель, пока не рассыплешь в прах.
Ну кто ж разберет, что за пыль на твоих руках?
Вся суть есть тлен: мрамор, мука, кость…
только смущенно чихнет запоздалый гость.
Сломай Давиду все кости, Микель, сломай!
Сразу же после, ты веришь?, наступит май.
Ты слаб и слеп сейчас в беспросветной мгле,
а будет – солнце и пыль дождь прибьет к земле.
Говори с ним, как раньше. Время – твой главный враг.
Тебе ли не знать, почему он молчит, дурак.
Говори с ним, как раньше. Мимо окон пройдут года.
Твоего Давида, Микель, не было никогда.