Замурован намертво в граните противоречий,
Живу, как лебедь, рак и щука
В небезызвестной басне, с хрустом
Громя теории о камни преткновений.
И в диске радуги вкруг уличного фонаря
Мелькают лица тех, кому был верен я,
Чьи фотографии в ночи ласкал я взглядом,
Кому стократно клялся: "Буду рядом".
Талдом, Москва, Мытищи, Сочи, Смёнки -
Возлюбленных всех города и сёла,
Болезненная кучность - выстрел мимо
В любовной географии незримой.
А разговор - слепая пантомима,
Пустой звон слов. Всё опостыло.
Лишь расширяющийся круг знакомых лиц,
Колени тех, пред кем я падал ниц,
Чьи восхволял в безмолвьи души,
Слезами орошал подушки,
За кем ухаживал и сыпал обещаньями,
Не утаив высоких чувств и страсти.
Я до краёв набит воспоминаний грузом.
Но их убью. И пусть земля им пухом.