Т.Мировой
Я многое прощаю чванству сорному
Санкт-Петербурга. С мутною и талою
Невою - ледяной изжогой хлорною.
За этот необычный свет опаловый.
Грунтовка белой ночи светло-серая.
Набух Исакий жёлтой почкой купола.
Шпиль Петропавловки ныряет в серную
Неву, речным повтором небо путая,
Огромной острогой реку пронзающий.
Плывущую седой, ленивой щукою,
Вдоль площадей, просторами зевающих,
Наполненных, как тюбик пастой, скукою.
Сыпь берегов с желтеющими пятнами
От фонарей и бус окон подвешенных,
С охрипшим эхом, что босыми пятками,
Гуляет по проспектам с воем лешего.
К зеркальной амальгаме липнут здания,
Прописаны на глади – неизменные –
Рукой Петра. Архивные издания.
Санкт-Петербурга холодность надменная,
Гранитный саркофаг, чугун узорами,
И клёна отпечатки пятипалые.
Нева с мостами – чёрными запорами,
Свинцовым небом, с золотом опаловым…