Может быть, он устал от дел.
Может, понял, что всё намелено.
Он посмертной славы хотел,
Но а сам был живее Ленина.
И кутил вовсю и бузил,
И плевать он хотел на тонкости.
Нет, он вправду не тормозил,
По наклонной съезжая плоскости.
Десять лет назад, десять лет,
До чего же живо предание.
Лучший друг был, живой поэт,
А писал я воспоминания.
Как он в зал выходил на бис,
Как он истину в рифму вкручивал.
Думал, будет ему сюрприз
Напоследок от друга лучшего.
Да гори оно всё огнём!
От меня совсем независимо
У других друзей всё о нём
Тоже было давно написано.
Как народ его принимал,
И как сам он любил овации.
Десять лет он нам не давал
О себе издать публикации.
Хоронили погожим днём.
Триколор на российском вымпеле.
Говорили и всё о нём,
За него напоследок выпили.
Может, он за народ радел
В этом мире, слезами залитом?
Может, он не славы хотел?
Мы не знаем. Все были заняты...