Моим друзьям Юлии и Жене
Мы с Жоли познакомились на выставке картин.
Мне дали долгожданный отпуск. Первый за три года. И я, не теряя зря времени, отключил всевозможные средства связи, чтобы никто не тревожил меня. Надеясь, что недельки отпуска мне хватит насладиться тишиной без звонков и ненужных разговоров.
Далеко в провинции у меня, как оказалось, есть родственники. К ним я и направился, предварительно предупредив их о своем приезде. Правда, номер в гостинице я все же забронировал.
На платформе вокзала меня встречали все, кто смог прийти из родни. Оказалось, что у меня очень много родственников. Я нисколько не расстроился такому обстоятельству, а даже наоборот - обрадовался.
Весь день меня рассматривали как игрушку. Спрашивали, рассказывали о себе, пытались напомнить какие-то факты из жизни уже давно ушедших людей. Мы гуляли по тихим улицам города, который оказался не столько обширным, сколько удлинённым, так как располагался вдоль обоих берегов полноводной реки Кирьярд.
Расстались мы перед гостиницей, куда нехотя проводили меня родные. На этом этапе наше первое знакомство и закончилось. Впоследствии я встречался со всеми не раз, но это уже были эпизодические встречи. Меня манил город своей тишиной, отсутствием обилия транспорта, деревянными домиками, и другими радостями простой жизни. По мере возможности я объяснил родственникам причину своей нелюдимости, надеюсь все же, что они поняли меня правильно.
На следующий день после приезда я обходил владения города самостоятельно. Заблудиться в городе было невозможно. Река служила верным и надежным ориентиром.
Дойдя почти до конца города, я наткнулся на двухэтажный домик, в котором некогда жил зажиточный гражданин этого поселения. Он завещал свой дом и коллекцию картин, которые ему удалось собрать за свою жизнь, этому небольшому городку.
Надпись на металлической табличке на самом доме как раз об этом и говорила.
Рядом с вывеской на кнопки был приколот бумажный листок-объявление, гласящий, что в настоящее время в этом доме-музее проводится выставка картин, не только из собрания почетного гражданина, но и тех, что в изобилии предоставили для выставки местные живописцы.
Мне стало интересно, какие картины могут быть на этой выставке. Знаю, что иногда встречаются удивительные шедевры даже в небольших галереях.
Миловидная кудрявая кассирша, продав мне билет, сразу уточнила, что время на посещение выставки не ограничено, я могу ходить и разглядывать картины хоть целый день. Экскурсоводов на выставке не предусматривалось.
Первая комната целиком посвящалась жизни гражданина, который оставил свой дом и коллекцию горожанам. Портрет человека богатырского сложения украшал стену. Черты лица его были строги, но в то же время глаза искрились смехом. Казалось, что он едва сдерживается, чтобы тотчас не рассмеяться.
Рядом с портретом были установлены стеллажи с книгами, корешки которых почти стерлись. Видимо, владелец этого книжного богатства не раз и не два читал их, а возможно они были приобретены им в букинистических лавочках как редкие экземпляры.
На письменном столе все находилось в таком состоянии, будто хозяин только что вышел из комнаты, собираясь вернуться сюда с минуты на минуту.
Похоже, что горожане и вправду с любовью относятся к этому небольшому музею, храня с радостью доверенное им.
В следующем помещении висели картины. Большие и маленькие. На всех картинах были изображены сказочные персонажи.
У одной картины стояла девушка. Стояла как вкопанная, без движений. Не шелохнулась ни разу за то время, которое мне понадобилось, чтобы посмотреть все полотна.
И меня привлекла та картина, которая так подействовала на девушку.
Я подошел к девушке, и попытался через ее плечо разглядеть заинтересовавшую ее картину. Девушка, почувствовав наверное мое невольное прикосновение, вздрогнула и обернулась.
Когда она посмотрела на меня, я понял, что пропал. Я утонул в ее взгляде. Утонул с радостью в ее огромных глазах. А она, не осознавая, что натворил со мной её взгляд, спросила меня: «Вы заметили, заметили? Как она смотрит, посмотрите на нее внимательнее».
И, отойдя немного в сторону, девушка уступила мне место возле самой картины.
Когда я увидел нарисованное на картине, я вздрогнул. На меня смотрела точная копия той, которая только что уступила мне место возле холста. Только девушка, изображенная на холсте была немного старше и одета была в длинное светлое воздушное одеяние.
Девушка, которая в безмолвии простояла перед картиной неизвестно сколько времени, протянула мне свою ладошку: «Жоли, меня зовут Жоли! Как хорошо, что вы пришли, если бы не вы, то мне бы никто потом не поверил, что девушка с картины манит меня к себе рукой и улыбается».
Я внимательнее присмотрелся к изображению. Руки той девушки никак не могли манить к себе, они были заняты. Она играла на лире. И смотрела не на зрителя. Взгляд ее был направлен на расположенный недалеко водопад.
Жоли бросала взгляд то на картину, то на меня. И, убедившись, что на картине теперь ничего не меняется, она попросила меня немного подождать. Потому что и ей девушка с картины улыбнулась не сразу.
- Хорошо, Жоли, конечно, я подожду, если ты хочешь, - сказал я, - а сейчас, если сможешь, проводи меня по другим залам с картинами, составь мне компанию. А потом мы вернемся сюда и еще посмотрим на эту красавицу. Договорились? Кстати, меня зовут Доас. Будем знакомы.
Жоли пожала мне руку с радостью, улыбнулась мне, и мы пошли смотреть другие картины. В других комнатах были животные из семейства кошачьих, древние дворцы исчезнувших царств, неведомые музыканты, пейзажи, натюрморты.
Через некоторое время мы с Жоли вернулись в эту комнату, в которой находилась картина, которая ее так заворожила.
Взглянув на картину, мы оба убедились, что выражение лица девушки на картине и ее расположение не изменились. Мы увлеклись разговором, и о картине на время забыли.
Жоли рассказала мне, что приехала сюда ненадолго, здесь живет ее троюродная бабушка. И бабушке очень хотелось увидеть хоть кого-то из родных. Своих детей у нее не было, потому она приложила все силы, чтобы найти хоть единственную родную душу. Вот Жоли и нашлась.
Жоли хотела было забрать бабушку с собой, но бабушка наотрез отказалась покидать городок, в котором ей был знаком каждый дом, каждое дерево, каждый придорожный камень. Она была рада, что нашлась Жоли, и о большем счастье не мечтала. Конечно, она теперь ждала Жоли к себе в любое время.
Но Жоли училась на третьем курсе университета, на факультете совершенствования человека в столичном городе, и смогла бы приезжать к бабуле только летом. Бабушка была рада и этому. Понимая, что Жоли может заскучать в ее компании, она не держала её около себя. И Жоли была свободной птицей. В местную галерею Жоли ходит почти каждый день. Говорит, что картины меняют в некоторых залах почти ежедневно. Кроме той первой комнаты, где изображены сказочные персонажи и ее любимая «Играющая на лире».
Я рассказал о себе, что работаю в научно-исследовательском институте, наша исследовательская группа занимается феноменом времени. Что мы сжимаем и растягиваем время, и, похоже, что курс наш верный, потому как меня отпустили в отпуск, впервые за три года. Раньше опытов было так много, что не хватало ассистентов и просто рабочих рук.
Договорились мы с Жоли, что сегодня вечером мы с ней обязательно сходим в кафе, которое расположено почти у дома, где живет бабушка девушки. И, решив в последний раз взглянуть на картину, мы подняли на нее глаза почти одновременно.
Мы даже не смогли издать ни единого звука от удивления, которое нас охватило. Мы сидели разинув рты, как рыбы, которым нечем дышать.
На краю картины, на раме ее, сидела «копия» Жоли. Девушка с картины, перебирая струны, улыбалась, глядя то на меня, то на Жоли, и вот она призывно махнула нам.
Мы, пораженные таким поворотом, подошли к картине. Девушка с лирой, уходя вглубь картины, в сторону водопада, манила нас за собой.
Я дотронулся до холста. Рука моя не ощутила плотности. Это как вход в другое измерение, подумал я, вот здорово, и, взглянув на Жоли, подхватил ее на руки, и с ней вместе мы очутились за барьером рамы.
Тихие звуки лиры манили нас. Я отпустил Жоли.
Женщина с лирой присела на пологий склон у водопада. Мелодия, льющаяся от лиры, будто шла не только от инструмента, казалось, что поет водопад.
- Присядьте здесь, дети мои, - сказала женщина.
Мы, зачарованные и еще не вполне пришедшие в себя от такого приключения, послушно присели на пологий камень, напротив очаровательной женщины.
От музыки, что наполняла все, перед нами открылась картина. В которой без слов стало понятно, что женщина с лирой - это Жоли, только жившая в далекие-далекие годы.
Из падающей реки водопада появился прекрасный мужчина, это был муж Жоли в те годы.
И в видении нашем предстало, что река, которая не может падать с высот водопада беззвучно, наполнена игрой лиры. Этим видением нам напомнила та, далекая Жоли, что водопад наполнен звучанием, игрой музыки и света. Так мужчина соединяется с женщиной, как вода с прекрасным звучанием духа.
Так и дух человека полон звучания. А без звучания лиры как может жить водопад?
Неразделимы эти звуки и река. Неразделимы дух и человек.
***
Каким образом эта дивная женщина поняла, что смысл показанного нам видения нами понят, не знаю.
Но еще через мгновение мы с Жоли оказались в комнате перед картиной. Я по-прежнему держал девушку на руках.
Жоли очнулась от увиденного потрясенная еще больше, чем я. Потихоньку она освободилась от моих объятий. И встала рядом со мной.
Сколько времени мы так простояли, созерцая эту сказочную женщину с лирой у водопада, не знаю.
Хоть и занимался я исследованием времени, но время здесь превратилось в абсолютное безвременье.
Взявшись за руки, мы с Жоли вышли из этого удивительного дома. Выставка картин и «Играющая на лире» помогли нам по-новому увидеть жизнь.
Зачарованными странниками мы долго бродили по набережной.
А скажите мне, пожалуйста, ведь и вы наверняка знаете об этом немало. Разве может быть водопад без звучания?
И ведь это звучание лиры! Вы слышите её?