Ты стоишь в проходе вагона поезда, держа сумку-переноску в руках с лежащей внутри игрушечной чёрно-коричневой собакой. У тебя за спиной красный ранец, перед тобой объёмная дорожная сумка. «Помоги, пожалуйста, закинуть сумку на багажную полку!» Через минуту слышу от тебя: «Чаю бы сейчас, да в стакане с подстаканником!»
Как это у тебя так ловко получается мной манипулировать? Задумываюсь, стоя у дверей купе проводников вагона, заказывая два стакана чая. Может это такой способ остаться одной на пару минут и переодеться в спортивный костюм?
Ты в той же одежде, только ранец куда-то забросила. Также весело улыбаешься. Я очарован твоей фигурой, твоими чертами лица и утончёнными пальцами. Полчаса назад рассматривал купе новенького вагона, сейчас тебя. И взгляд не могу отвести!
«Ты не мог бы выйти? Я хочу переодеться». «Конечно-конечно». За окном проплывают незнакомая деревня, берёзовая роща и луг со стадом коров. Где-то тявкает собака. Через минуту дверь купе растворяется, и ты приглашаешь меня занять своё место.
В халате и тапочках ты выглядишь соблазнительно. Моя фантазия дорисовывает части твоего тела скрываемые одеждой. И пялиться на тебя неудобно, и не смотреть на тебя не могу. «Прогуляюсь до вагона ресторана». «Хорошо. Я как раз собиралась маме позвонить».
Приношу тебе и себе мороженое, ты радуешься угощению, как ребёнок. У меня становится тепло в груди. Болтая о пустяках, съедаем лакомство. Уношу обёртки в мусорный бачок, расположенный около туалета, а в нём лежит пелёнка пахнущая собачьей мочой.
Снова рассказываем друг другу о себе, не опасаясь сказать лишнего. Сегодня мы случайные попутчики, и больше никогда не увидимся. Теперь мы оба знаем, что тебя ждёт утром конечный пункт, а меня транзитный.
Ложусь на свою полку, пытаюсь расслабиться и уснуть. В соседнем купе скулит собака, открываю глаза, ты с раскрасневшимся лицом, сжав пальцы рук в замок, смотришь в окно. Вспоминаю, что не почистил зубы, беру всё для этого необходимое, и выхожу из купе.
У туалета стоит несколько человек в ожидании своей очереди. Откладываю водные процедуры, возвращаюсь на своё место и застаю тебя сидящей на четвереньках у открытого ранца, из которого виднеется голова живой собаки похожей на ту игрушечную, что лежит в сумке-переноске. Ты от неожиданности замираешь с открытым ртом.
Теперь я сижу онемевший, чувствуя учащённое биение своего сердца, и слышу сквозь туман твой голос «Это был дружеский поцелуй». «Благодарность за обещание не сдать тебя с Йорком проводникам?» «Просто дружеский…»
Мне кажется, что я слышу не движение поезда, завывание ветра и шум леса, а музыку батериафона. На тёмном небе миска из выдолбленной тыквы собирает звёзды, мелькают фонари ночных полустанков. Тепло твоего дружеского поцелуя медленно разливается по моему телу. Стараясь уснуть, представляю, что ты держишь меня за руку и смотришь мне в глаза.
Завтракаем втроём – я, ты и Йоркширский терьер, стороживший тебя всю ночь. Я готов так сидеть вечно, но время неумолимо бежит, скоро нам обоим выходить. И встретимся ли мы с тобой ещё когда-нибудь?
Пёсик на прощание показывает своё умение ловить заведённую механическую мышь и подброшенный мячик. У меня много лет не было домашних животных, и я искренне умиляюсь твоим способным Йорком.
Стараясь избежать молчания перед расставанием, говорю для поднятия настроения: «Целоваться не будем. Расстанемся друзьями». «Почему же не будем?» Целуемся долго и нежно, словно мы близкие люди.
На перроне тебя встречает муж и очень на него похожая дочка, которая с разбега виснет у тебя на шее. А я даже не спросил твой адрес и номер твоего телефона. А стоит ли вмешиваться в твою счастливую семейную жизнь?