Как я заботлив, отправляясь в путь,
Укрыть за семь замков пустяк любой,
К моей же пользе, чтобы кто-нибудь
Не накрывал его своей рукой.
Мои дары-пустяк в ряду с тобой,
Моею радостью, подчас бедой,
Моей одной заботой дорогой,
Что б взять мог пошлый вор любой.
Тебя не спрятать ни в какой клети,
Храню, где нет, хоть чувствую, ты там,
Внутри обители моей души,
Где быть или не быть, решаешь сам.
Боюсь, оттуда украдут тебя,
Награда правды так ведь дорога.
How careful was I, when I took my way,
Each trifle under truest bars to thrust,
That to my use it might un-used stay
From hands of falsehood, in sure wards of trust!
But thou, to whom my jewels trifles are,
Most worthy comfort, now my greatest grief,
Thou best of dearest, and mine only care,
Art left the prey of every vulgar thief.
Thee have I not locked up in any chest,
Save where thou art not, though I feel thou art,
Within the gentle closure of my breast,
From whence at pleasure thou mayst come and part;
And even thence thou wilt be stol'n, I fear,
For truth proves thievish for a prize so dear.