Выбирая с гряды травинки
и прислушавшись к небесам,
мне хотелось в тени каринки
растянуться, письма писать.
И усталось ватная, вязкая
и недвижный стоячий жар
облепили болотной ряскрой,
но встряхнул внезапный удар.
Это старая бочка наша,
двадцть тонн и воды, и слез -
прохудилась. Искали Сашу,
водолея, он трубы повез.
Все видали - сосед диковатый,
он один хоть как-то помог -
заклепал дыру как заплаткой,
мокрый сам с головы до ног.
И пошел плечами качая,
гриву путника в жгут стянув.
В нем аллея души не чает,
дескать, спас, он не против - "ну".
В сентябре под конец сезона
краном бочку снял с высоты,
починил, покрасил бездонную
и вернул, не помяв кусты.