На подоконнике устало
в круженье тополиной пены
сижу и трепетно листаю
гербарий детских впечатлений.
Себя по капельке сжигаю
в огне заката оттого-то,
чтоб ярче лица оживали
в прожилках пожелтевших фоток.
И вот уж подплывает близко
кусочек неба синий-синий:
на крыше Сашка Кобылинский,
чей чуб в помёте голубином.
Но он меня не замечает -
две кувыркающихся точки
на фоне облака порхают...
И здесь они заметны очень.
И так же, как тогда, в кармане -
подшипник и чинарик "Шипки" -
особый шарм... Но между нами,
досадной было бы ошибкой
не слыть, к примеру, шалопаем
при красном галстуке... Обычно
пай-мальчики не вырастают
в мужчин достойных и приличных...
И память наизнанку тащит
замедленно, с железным визгом
в район виска кулак летящий.
И дале - огненные брызги...
Что ж, мой удел решился свыше:
мозги целЫ, и слава Богу,
за то, что я не только выжил,
а даже поумнел немного,
вдруг осознавши: Кем воссоздан
из самой тонкой ткани мира -
неуловимой, словно воздух
и, как звезда, неугасимой!
24.07.2012