Хрупкий, слабый росток,
что, красуясь, окрепнуть мог вскоре,
Мать-Земля, как могла,
высоко подняла над собой,
Чтоб увидел сынок,
как прекрасно расти на просторе,
Как безбрежен и добр
купол неба над ним голубой.
Накатила гроза.
Неожиданно. Зло. Бесновато.
Вдруг набух, потемнел,
раскололся небесный орех,
Будто в чём-то Земля
быть могла перед ним виновата
И должна заплатить
за какой-то мифический грех.
Нет, не тёплым дождём,
что давно был кормилице нужен,
Чем-то злым и враждебным
навис над Землёй небосвод.
Гром из пушек палил,
а росток был совсем безоружен
И с опаской смотрел,
как из туч собирается взвод.
Тучи хмуро ползли,
как орда, словно дикое стадо.
Хоть бы малый просвет...
Прижимались всё ближе к Земле.
Среди сброшенных стрел
ощетинились бедственным градом,
Оставляя надломы
и раны на каждом стволе.
Суд небесный жесток
был и скор на расправу.
Для острастки ещё
громовым погрозив кулаком,
Откатилась гроза.
А Земля, словно выпив отраву,
Не известно, за что,
поплатилась погибшим ростком.