Писатель Перелескин мне место указал.
«На кухне ваше место», – с усмешкой он сказал.
На пятой точке ровно под шляпой он сидел.
Наверно, плохо даму голубчик разглядел.
А стоило б получше! Но, лысину храня,
Он посмотрел в окошко, как будто нет меня.
Там было всё прекрасно – берёзы, тополя.
Крутилась, как и прежде, вокруг оси земля,
Хоть этот дядя даму обидел ни за что…
Ну разве он писатель? Он пИсатель в пальто…
Его сосед Всевластный внушал и всем, и вся,
Какой-то бред напрасный на публику неся,
Что их, великих, мало, а все вокруг – г-но.
Живёт такая догма в башке его давно.
Про то, что он не признан, и наша в том вина.
Гудела бы и пела на все лады страна
О нём, да незадача – писателей союз
Подрезал ему крылья, одел на шею груз.
…В автобус беспардонно забрались два сыча.
Сродни базарным бабкам два склочника кричат,
И третья, словно Моська, всё лает на слона…
Видать, посеять смуту задача им дана!
Не пыжьтесь понапрасну, не-братья по перу.
Увещеванья ваши пришлись не ко двору.
Не правда вами правит, а зависть и корысть,
Покуда есть желанье чужие кости грызть.