Заняться «моржеванием», пришло на ум мне и соседке Анне – одновременно. И если начать с сентября, не упуская ни дня, то можно без всякого ущерба для самочувствия переродиться в моржа. В зимнее время. Условившись проснуться пораньше, мы, довольные своим принятием, разошлись по домам. Спозаранку, разбуженная звонком будильника, я вспомнила о вчерашнем уговоре, и поняла, что совершенно неспособна, на столь популистский героизм. Набрать номер соседки и отступиться, было делом минуты. Но, что-то расстраивало, грызло изнутри, принуждало ворочаться, не давая блаженно существовать в дремотной истоме:
«Не будь, тряпкой. - Бухтела совесть. – Соберись. Дала слово – держи!» И вот, ровно в шесть, не выспавшаяся и недобрая, я стояла около Аниной калитки.
Потом, я брала с собой собаку, преподнесённую семье, против моего одобрения.
- Мамочка! Она такая хорошая. Давай возьмём. Я буду с ней гулять. - Говорила дочь правдивыми глазами. Так вначале и было. В дальнейшем забота о хаски, Того, так величали собаку, целиком легла на мои плечи.
Порода хаски с их густой и мягкой шерстью, приспособлена для жизни в северных широтах. На юге им предстоит только терзаться от жары, и посему каждый день был уделён прогулке с ним к морю. Искупаться. Каждый наш выход из ворот дома, забавлял невольных прохожих и особенно продавца ларька напротив. Перебираясь на низкий штакетник, тот не упускал ни единого случая – «тупо поржать», когда я, матюгаясь, пробкой вылетала из ворот, и метром десять «летела» вслед за поводком, счесывая спиной заборы.
«Твою мать?! Стоять Того!» – Кричала я. Но, меня никто не слушал. Того тянул вперед, игнорируя все угрозы. Выгнать его, не кормить неделю, и еще немало чего произнесённого в сердцах, при этом, исхитряясь, метить окрестные кусты и деревья, попадавшиеся на пути.
Так вот аккурат в шесть утра я приветствовала Анну, и мы дисциплинированно начинали свой маршрут по направлению к морю.
«Минут двадцать» - расцвечивались рекламные афиши, расхваливая наш, изредка посещаемый отдыхающими микрорайон Анапы – Алексеевку. Ни тут, то и было! Весь наш маршрут, вместе с купанием, занимал час – полтора нашего времени. После мы выверяем весь маршрут - в два километра, с точностью до сантиметра. И всякий раз, засобиравшись на море, мы старались не думать о продолжительности пути. В пути, мы обменивались семейными невзгодами, выплескивая тем самым накопившийся негатив непростой семейной жизни. «Клуб по интересам», - как мы потом охарактеризуем, эти оздоровительные походы.
Через неделю к нашим вояжам прибавится еще один индивидуум. Наташка Зайцева. Проживающая в другом районе. За десять минут, я собиралась и шла к Анне. Мы затрачивали еще несколько минут на дорогу к Наталье и аккурат в 6 часов 15 минут та, с накрашенными губами, приветствовала нас в условленном месте. Наталья и Анна приятельствовали с молодости, и привыкли все праздники проводить неразлучно. Частенько я чувствовала себя неуместно в их компании. Позже наши походы втроем, перестанут существовать и вовсе. Но это случится через два года, не раньше. А пока мы вместе и способны совершать свои утренние приключения.
Маньяк.
Шесть утра. Раннее утро, время первых маршрутных такси, первых пешеходов. И три женщины с собакой вполне вписываются в этот утренний колорит. «Куда-то идут». Летом. В, общей массе отдыхающих, привыкших «ходить пораньше», мы не выделялись и вовсе. Хуже зимой. Впотьмах выходили и впотьмах возвращались. И любой ранний прохожий, попадаясь на нашем пути, непременно шарахался от непонятных силуэтов, идущих по парку.
Купаться в темное время было лучше. Темнота, укрыв своим одеялом, казалось, оберегала от холода. Окунёшься и сразу — на берег, резво натягивать одежду. Переодевались прямо на берегу моря. Зимой сносились все временные постройки, и берег представал в своей первозданной чистоте. От ветра не было никакого спасения на открытом месте. Бывало, порывом унесет одежду в море, намочит, а тебе остается лишь одеть ее и идти. Домой.
Наш маршрут пролегал через Детский парк — именно так именуется территория отдыха, притягивающая внимание любителей природы и экологической чистоты. Через парк — было короче. Но зимой, в предрассветное время редко кто ходил через него. Даже работники детских лагерей отдыха, идущие на работу и сокращая дорогу, появлялись гораздо позже. Тени голых деревьев в отражении лунного света напоминали каких-то великанов и ужасных монстров. Мы шли ухватившись друг за дружку. Подруги шли молча, а я болтала без умолку. Ни о чем. Однажды из кустов, как раз посредине парка перед нами возникла высокая тень и, перейдя нам дорогу, взгромоздилась на лавочке, одной из установленных для отдыха вдоль пешеходных дорожек. Подруги, обомлев от страха, продолжали шагать вперёд. А я, как шла с закрытыми глазами, так и продолжала идти, ничего этого не видя. И когда рядом раздалось: «Идёте, море греть?» - Я испуганно открыла глаза. Моему взору явился восседающий силуэт мужчины с капюшоном на голове, и с палкой в руках. От внезапности я «ойкнула» в ответ и ускорила шаг, что моментально повторили и девчонки. Наш безмолвный шаг приостановился, лишь на мосту. Продышавшись, мы решили, что домой этой дорогой не пойдем. Почему-то слово «маньяк» было у всех на устах.
На следующий день Наташка, сославшись на срочные семейные дела, не пошла, а мы, с Анной, поражаясь своей храбрости, надумали пойти сами. Приближаясь к роковому парку и, заблаговременно договорившись реагировать на любой шорох, мы шагнули в темноту и неизвестность. Вот только куда бежать, «если что», вперёд или назад, мы не определились. Сумеречная полутьма, усиленная нашими страхами, страшила шорохами, подтверждая подозрения: рассвет взойдет не скоро. Держась за руки, мы растворились в темноте парка.
Вдох. Ещё вдох. Казалось, лавка никогда не материализуется, и мы задохнёмся самым наисвежайшим на свете лесным воздухом. Лопнем! Не осмеливаясь, выдохнуть суеверные подозрения встречи.
Скамейка, одиноко отсвечивалась в лунном свете. Маньяка, не было! «Повезло», - решили мы и на следующее утро, прерывая, друг дружку делились недавними тревогами с Наташкой. Мы смело озаряли фонариком Наташкиного мужа – рыбака, все кусты, обезличивая ночные страхи. Светили за скамейкой, под ней, около и даже высвечивали небо, высоко вскинув головы. Смотрели на звезды, млечный путь, отыскивая там – нашего маньяка. Но его не было. Его не будет и завтра, и послезавтра.
Лишь однажды, в светлое время, мы встретим такого же, как и мы, «спортсмена в возрасте» с капюшоном на голове и с палкой в руках. И узнаем в нем бывшего школьного учителя по физкультуре, Виктора Николаевича. Нашего маньяка. Поздоровавшись, смело пойдём дальше, смеясь над своими минувшими страхами. А палку Виктор Николаевич носил, чтобы отбиваться от бродячих собак, расплодившихся весной в парке.