Барышня с причудами. Рассказ

Михаил Барами
«Вишь, прихоти какие завелись!»
            Грибоедов

Барышня с причудами.

Рассказ.

Тюремный священник - сутулый старикан с редкими торчащими волосами из-под клобука с покрывалом, с тяжелым крестом на длинной цепочке, висящей на тонкой шее, дрожащими костлявыми руками держа требник, тихо шамкал отходную молитву над усопшим каторжником, который работая на скалах, где добывали известняк, отступившись, сорвался и разбился насмерть.  Село Мартони, под Тифлисом, где отбывал ссылку семнадцатилетний Дмитрий Васильев, успевший до ареста экстерном закончить последний курс классической гимназии, был зачислен на первый курс словесного отделения Московского университета. Но фатум, который тяготел над ним, то ли от зависти к его обширным знаниям, которыми был полон его кладезь, то ли предначертав иную неизбежность в его судьбе, известную только ему самому, неотвратимо изменил и жизнь. Все ссыльные жили в бараках, а буйные в каземате, на небольшом полуострове и вырубали из горной породы известняковые, прямоугольной формы камни, которые использовались, как строительный материал. Тяжелая многочасовая физическая работа, скудная, некалорийная пища, часто подаваемая холодной, медленно истощали его молодой организм. Большинство ссыльных, давно работающих на стройке, были серьезно больны антракозом - болезнью легких, вызванной известняковой пылью. Многие умирали и их хоронили тут же, на полуострове, поставив на могилах деревянные кресты без всякой надписи. Многие молодые люди, особенно студенты, у которых пока был силён бунтарский дух, сохранился твердый волевой характер, несмотря на жестокие побои помышляли о побеге и утешали себя утопическим желанием как-то разоружить охрану, тем самым выйти на желанную свободу. Охрана представляла собой взвод конвоиров из двадцати человек во главе с поручиком, который жил в отдельном доме с женой Ларисой и пятнадцатилетней дочерью Светланой. Поручик Никитин, средних лет ревнивый служака, был недоволен своей службой в этой глуши и всячески терпел унизительные упреки жены из богатой семьи, которая была настойчива, норовиста и грозилась ехать в управление жандармерии, через своих друзей, с помощью хабара, добиться, чтобы сменили место службы мужа. Дочь поручика Светлана, белокурая девица с голубыми глазами и стройным станом, однажды, увидев Дмитрия, когда шла за водой к ручейку, где он, не раздеваясь, тайком от охраны, купался, попыталась завязать разговор с этим  юношей, прекрасным, как «вербный херувим».
- Тебе сколько лет и как тебя зовут? - застенчиво, по-французски спросила она, с любопытством оглядывая его - мокрого с головы до ног.
- Меня зовут Дмитрий, я бывший студент и мне семнадцать лет, - тоже на французском языке ответил он.
- А какие еще языки ты знаешь? - продолжая свой «допрос», спросила Светлана.
- Итальянский язык, латынь, еще увлекаюсь философией, историей и античностью, - охотно ответил Дмитрий, любуясь её дивной красотой. Она, поставив на плечо глиняный кувшин, поднялась на холм и направилась домой, ничего ему не ответив. На следующий день старший конвоир, который спозаранку построив ссыльных, отправлял на работу, вдруг скомандовал:
- Все молодые, имя которым Дмитрий, остаются, а остальные после приема похлебки отправляются на работу. Пятеро молодых, стоя ждали и гадали, что же их ждёт, некоторые свою виновность не помнили, просто не понимали, зачем их задержал старшой, может, стал известен план бега? Наконец, все скоро прояснилось, в бараке появился поручик с дочерью, и она, ничего не говоря, указательным пальцем ткнула на Дмитрия Васильева.
- Я знаю, ты из политических, но конкретно мне неизвестно, за какие такие твои грехи в таком молодом возраста разгневал власти, что тебя сослали сюда на верную смерть от болезни легких. В арестантском досье указано, что ты не совершал никакого покушения, индивидуальным или в составе группы террором не занимался, а снюхался с «социалистами» и «народниками», но не успел еще навредить  - недоумевая, спросил по дороге к дому поручик. Уже на крыльце дома жена поручика Лариса, увидев его, даже ахнула.
- Боже мой, красив, как Ганимед, но от него дурно пахнет, Светлана, поищи в доме старую отцовскую одежонку и мыло, да сведи его в речку, пусть смоет с себя этот тюремный запах, - а ты случайно не сбрехнул насчет знания языков, да античности, а? – спросила Лариса, дородная женщина с красивым ухоженным лицом.
- Нет, барыня, все, что говорил, правда, - ответил Дмитрий . Взяв в охапку поношенную, но чистую одежду, которую принесла Светлана, направился на берег реки. Конечно, он переживал, что многомесячный, тщательно разработанный план побега его единомышленники осуществят без него и не понимал, что же от него хотят, приводя его в дом поручика, женихаться, что ли, и он должен вести себя по-жениховски, так, что, ли? - смеясь, размышлял он.
- Я по твоему досье, - продолжил поручик, - знаю, что ты учился в Московском университете, знаешь языки, историю, философию, а наша дочь Светлана, ввиду отдаленности места моей службы, не имела возможности посещать пансион и кроме французского языка, никаких языков не знает, и задача твоя, ссыльный студент, учить её, а вечером, как вольный ссыльный, возвращаться в барак к своим товарищам, - жестко отчеканил поручик.
- Нет, - перебила мужа барыня, - он туда больше не будет возвращаться, ведь у нас большой дом, отведём ему где-нибудь местечко, пусть живёт и занимается со Светой.
- А вдруг сбежит, тогда что? не приковать же его цепями, как хищника, - возражая, сердито произнес поручик Никитин Иван Савельевич.
- А пусть он при всех даст слово чести, что не сбежит, что ему можно доверять, - загадочно глядя на него переливчатым голосом, похожим на пение пеночки, произнесла Светлана и добавила: ну, ждём - с! Дмитрий не мог отказать этой маленькой фее, которая уговорила-таки красавца Купидона не жалеть свои стрелы ради нее. И тут Дмитрий не сдержался: « и мне узнать случилось, что за птица Купидон», как-то говорил великий русский Поэт, - и обреченно сел на крыльцо.

И ссыльный Дмитрий усердно учил языкам, античности дочь лагерного начальника Светлану и жил в сарае, пока по настоянию жены поручика Никитина Ларисы не подобрали ему комнату.
- Он же не собака, чтобы жить в сарае, да и Света недовольна тем, что там заниматься невозможно, - сердито говорила мужу Лариса. Светлана каждый раз в новом наряде, надушенная духами дикого жасмина, медленно, но уверенно зажигала кровь юноши, и он глубже и глубже путался в своих чувствах.
- Ты, Света, скоро зажжёшь во мне те запретные желания, за которые меня просто - напросто утопят в реке, зачем тебе это кокетство, а? -  говорил он ей, опасаясь, что их отношения заметят родители.
- Я  не кокетничаю, я не кокотка, Дмитрий, и ты, конечно, считаешь меня невеждой, кисейной барышней, да? ты мне нравишься, и мои родители с тобой ничего плохого не сделают, они меня очень любят, - с детской наивностью говорила Света.
 - Да уж, тут на ум приходят пушкинские слова: «я нравлюсь юной красотке бесстыдным бешенством желаний». Ты хоть понимаешь, что такое страсть, вожделение, сладострастие, похоть и, наконец, половое влечение у юноши в моем возрасте, а? Я ведь не евнух какой-то из султанского гарема, - попытался переубедить её Дмитрий, - и начинаю понимать, что я  к тебе  тоже испытываю чувственное влечение, что для меня смертельно, и ты меня просто губишь. Получается, как у известного словесника: «любишь, да губишь», так, что ли? в этом случае ты сама станешь моей пагубницей, - печально произнес Дмитрий.

- Как идёт учеба, - вдруг откуда-то появился Иван Савельевич, закуривая пахитоску, - есть подвижки в обучении, ссыльный Васильев?
- Даже очень эффективные, Ваше благородие, жаль, что вы не знаете латынь, а то могли бы вы сами с ней поговорить, - начал было лукавить ссыльный Васильев, чем обрадовал поручика.
- Завтра, Светлана, едем в город по магазеям, вы с мамой подумайте, чего вам из одежды, парфюмерии не хватает, а твоего ссыльного пока отправим в барак, - садясь на крыльцо, поправляя портупею с шашкой, произнес поручик.
- Ты несправедлив, господин поручик, - резко начала Светлана, - твой ссыльный занимается со мной усердно, не жалея сил, а ты его снова в барак? Я полагаю, что московские ищейки безвинно арестовали Дмитрия и сослали в ссылку, тем самым, положив конец его блестящей карьере, сломав судьбу. Он отнюдь не отъявленный бомбист, совершивший покушение на кого-то из высоких чинов, а просто начитался газет, журналов и начал бредить революционными лозунгами и галлюцинировать «русским социализмом», как сотни юношей, как безвольная интеллигентщина. Если ты снова отправишь его в лагерь, то я намерена немедля уехать отсюда домой, в наше поместье, а ты можешь гордиться тем, что именно ты, а не царизм, их обрекаешь на медленную смерть. А ты когда-нибудь думал о своей душе, о Боге? - неожиданно скоротечно выпалила Светлана. Поручик Никитин был потрясен словами дочери, да какими словами. Жена его Лариса, хлопая в ладошки, громко засмеялась.
- Браво, Света, браво! -  обреченно произнёс Никитин и сел на крыльцо. - Вот результаты учебы, и наконец-то и мы в собственном доме заимели свою революционерку, а тебя, ссыльный Васильев, поздравляю с успехом, - нервно закуривая пахитоску, поручик просил жену принести ему водки.

- Они вынуждены будут забрать тебя тоже в город, - оставаясь наедине с Дмитрием, тихо произнесла Светлана, - завтра фатум даёт тебе единственный шанс бежать, у меня есть небольшое сбережение, оно твое. Я тебе дам адрес своей дальней родственницы. Она богатая графиня, только вот старовата, и ты пока поживешь там, а потом я найду тебя, конечно, если ты хочешь этого. Дмитрий от её слов ошалел, как она все ловко придумала, вот тебе и кисейная барышня, - подумал он.
- Сбежим со мной, Света, ведь страна большая, никто не найдёт, - начал молить её Дмитрий.
- Глупенький, я - то им дочь, они непременно меня будут искать, и след приведёт туда, куда я тебя отправляю, усёк? А чтобы отец не подал депешу на розыск, заявлю всем, что я беременна от тебя, начну симулировать, и тогда появится легенда, что ты утонул, свидетелей найдут среди ссыльных и конвоиров. Отец по настоянию матери пошлёт в управу депешу о твоей гибели, и твое дело закроют, им какая разница, все мрут от болезни, несчастных случаев, и причину-то никто искать не будет, - спокойно произнесла Светлана.
- Поразительно, как ты за короткое время могла додуматься до такого легендарного вымысла, измышления, боже мой, какое призрачное воображение, какая богатая фантазия, точно, как у Пушкина: «порой опять гармонией упьюсь, над вымыслом слезами обольюсь», ведь это фабула к любому литературному произведению, потрясающе, - с восхищением произнес Дмитрий.  Семья поручика Никитина давно уже приехала в город, забрав с собой и ссыльного Дмитрия. Все вчетвером ходили по магазеям, еще накануне Светлана отдала Дмитрию все свои сбережения и адрес пожилой родственницы.
- Ты учти, Света, если ты меня не найдешь, я тогда вернусь в лагерь и умру от болезни легких, но моя смерть будет на твоей совести, - целуя её в губы, говорил Дмитрий. На торговом ряду поручик Никитин затеял торговлю с продавцом, стараясь сбить цену, и Светлана, следившая за отцом, сделала знак Дмитрию, мол, пора, и он быстро исчез в толпе людей, идущих по улице. Поручик Никитин было схватился, что исчез ссыльный и начал суетиться среди людей, но тщетно.
- Это твои проделки, Света, - буркнул он, сердито посмотрев на дочь, и приказал всем итти к фаэтону.
- Ты у лагеря останови, - приказал он кучеру.
- Ты пока не торопись. Иван, нам следует это происшествие хорошенько обмозговать, - властно сказала жена поручика Лариса. По приезду домой Светлана заперлась в своей комнате и не стала вмешиваться в спор родителей.
- Ты собираешься послать депешу в управу, чтобы там его объявили розыск, да? только вот не пойму, зачем тебе это, Иван? Ишь, как они мрут, и это тебе ни о чем не говорит? - истерично кричала Лариса на мужа. В это время, притворно плача, вышла Светлана.
- Хочу, чтоб вы все знали, что я беременна от Дмитрия, и если ты, папа, отправишь депешу на его розыск, то я утоплюсь, - притворно разрыдавшись, произнесла она и снова заперлась в своей комнате. Поручик Никитин был настолько удручён происшествием, что никак не мог успокоиться, тогда жена его принесла графин с водкой и шутливо произнесла - теперь-то что сделаешь, лучше давай уж выпей за будущего дедушку, боже мой, счастье-то какое, - радостно произнесла Лариса.
- Поразительно, когда только они успели, - обреченно сказал поручик, выпив стакан водки, закурил свою пахитоску.

А Дмитрий, петляя по городу, только к вечеру нашёл родственницу Никитиных. Он неустанно стучал прибитой на двери подковой, но долго никто не отзывался, и вот наконец он услышал медленные мягкие шаги и едва слышимый дрожащий голос, как из тартара: кого шайтан несёт в такой в поздний час? - прошипел голос за дверью.
- Я Дмитрий, пришел с почтением от семьи Никитиных с письменным обращением от Светланы, Клавдия Петровна,- как можно громче ответил он.
- Чай, ты от Никитиных, тогда заходи и расскажи- ка, как там они живут, как  там моя крестница Светлана. Небось, еще не замужем, али случилась с ними какая-то невзгода, а? - Нет, ведь она еще юна, - ответил Дмитрий. Вряд ли кому-нибудь удалось бы определить возраст этой древней старушенции, наверняка, слушавшей рассказы странствующего слепого певца, автора «Илиады», - глядя на её глубокие морщины, подумал Дмитрий.
- А я, стало быть, Клавдия Петровна, и должна принять тебя с почестями. Садись за столик, касатик мой, и откушай чай с бубликами, а то я  служанку-то отпустила по семейному делу, и она заторопилась, ушла, не приготовив ужин, а я вот допью грудного чаю и откину свои старые кости на широкое турецкое канапе, - сопя, прошамкала она.

Мать Светланы догадывалась, что-то она затевает, неужели собирается отыскать своего возлюбленного, только вот как она со своим кофром-то незаметно покинет полуостров, не лучше ли её сами родители отвезут в город, оставят там, если она никому не доверяет свою тайну.
- Света, девочка моя, давай, я сама с кучером отвезу тебя в город, а там возьмешь извозчика и поедешь к нему, а потом, без обратного адреса, отпишешь нам на городскую почтовую станцию, и эти письма буду получать я сама, - с мольбой в голосе говорила Лариса. Светлана все-таки уступила настойчивым мольбам матери, и поручик Никитин вынужден был отвезти её в город и оставить там. Он понимал, что это зов её сердца, нежный росток какого-то нового чувства и остановить этот зов никто не в состоянии, пусть даже это и грех. Светлана еще долго бродила по магазеям, опасаясь, нет ли филёра за ней, которого могли пустить за ней ищейки, чтобы выйти на след Дмитрия. Вроде все было чисто, тогда она, взяв первого попавшегося извозчика, попросила сделать несколько кружков и, убедившись в отсутствии слежки, назвала адрес графини. Она быстро нашла большой, как дворец, дом графини и с неописуемым чувством радости и наполнившим её кровь счастьем постучала знакомой подковой по двери. Новая служанка, которая не знала её, не успела даже спросить, как она бросилась в объятия своего возлюбленного.  После обильного пиршества, наконец-то, Дмитрий и Светлана уединились в её комнате, где она жила, когда приезжала к крестной. Он жадно целовал её в губы, расстегнув верхние пуговицы платья, целовал её твердые грудки, и вдруг, будто осознав, что следует остановиться, сел на широкое турецкое канапе.
- Почему ты остановился, Дмитрий, али я тебе больше не люба?- снимая платье, оставаясь в ночной кисейной сорочке, недовольно произнесла она.
- Как ты можешь так говорить, Светик мой, только мы, чтобы иметь детей, еще юны, других здесь причин нет, и я никогда не расстанусь с тобой, моя спасительница, и выброси из головы эти бредовые мысли, поняла? - сердито произнес Дмитрий, раздеваясь. - Мы ещё очень юны, чтобы иметь детей, -  снова повторил он.

Стоял полуденный зной. Дмитрий предложил идти купаться.

- У меня же нет с собой костюма для купания, - прищуриваясь, с хитрецой произнесла его лада.

- Ну и что? а ты купайся голая и лиф свой сними, ведь тут же нет никого, кого можно было бы стесняться и робеть, - сердито сказал Дмитрий. Она, будто его слов и ждала, тут же, раздевшись, нагишом нырнула в воду. Он подплыл к ней  и, подхватив её мокрое скользкое тело, вынес на берег, уложив на свежескошенный клевер, и сам лег рядом, начал целовать в губы, грудь, опускаясь ниже и ниже, еще больше возбуждаясь. Светлана тихо лежала, прислушиваясь к его касаниям, ждала, что же будет дальше. Возбужденный вожделением юноша, еще не имея никакого опыта в половых отношениях, с восторгом гладил её усладу и с помощью Светланы с трепетом полностью вошел в нее, вызвав у своей лады восторженный вздох, и в минуты сладострастия шептал ей нежные слова, продолжая услаждать, «и всё это приводило его в сладкий трепет», как говорил Гончаров…
 
10.05.2017г.                м.м.Б.