Мы добрались до середины мая,
Кто как:
кто – самолётом,
кто – пешком.
И странное словечко «посевная»
Я трогаю шершавым языком.
Знать, мёртвая душа не всё забыла,
Есть в головёнке старый кинескоп.
И кажется – да вот она, кобыла,
За нею плуг, за плугом я – топ-топ.
В испарине широкий круп кобылы,
Скворцы на пашне прыг туда-сюда,
А я ору, весёлый, со всей силы
Своей кобыле: «Эльза, борозда!»
И кажется… и кажется… да ладно.
Увижу, как под плугом сдохла мышь.
«Вот получилось как-то всё нескладно…»
Стирая пот, себе под нос бубнишь.
Искрит и замыкает в кинескопе.
Там посевная, пашня, Эльза, мышь,
Там я бичом бью по широкой попе,
Грожу кобыле: «Заленилась, ишь!»
Там интервью даю.
Мне: «Как?»
Я: «Да нескладно.
Сачкует Эльза. Дождик, как назло».
Смотрю кино и бормочу: «Да ладно…
Никто не пашет, всё уже прошло».