Ах, Марен, Марен! Долго я молчал,
Жалею, что тогда не написал.
Но как сказали Вы – ведь истина в вине.
Быть может не всегда она на дне.
А, если истина всего лишь только пшик,
Иль птичий журавлиный долгий крик.
Не нам судить какой Иисус был в те года,
Когда вино и хлеб дарил своим друзьям.
Он шел по миру, зная, что изгой.
Он не боялся первым посмеяться над собой.
И смерти не боялся, зная, будет предан тем,
Кого любил сильней, кто будет проклят миром всем.
Зачем любить, коль будешь предан ты?
И в прах рассеются твои прекрасные мечты.
Лишь для того, что кто – то, кто тебя не знал,
Найдет тебя и возведёт на пьедестал.
И мы живем лишь только для того,
Единственного в жизни одного,
Кто нас поймет, и верность нам храня,
Прославит имя наше на века. 14.05.17