Девяносто бабке Тосе.
Нынче выглянув во двор,
не поймёт, весна иль осень,
от дождя блестит забор.
Ветер резкий, пролетая,
по стеклу всё бьёт и бьёт...
дед кричит, с печи слезая:
"Что там, в мире-то идёт?"
"Не пойму я дед, похоже,
снова осень на дворе,
развернулся мир и что же?
В мае мы иль в ноябре?"
"Бестолковая старуха!
Вот дурак, с ней жизнь прожил!
Плохо слышу, мне на ухо
говори! Как день? Не мил?"
"Посмотри, дед, сам поймёшь ли?
Осень снова, говорю.
Грязь и слякотно... идёшь ли?
Дело видно к декабрю".
Дед глядел в окно прищурясь,
и попивши хлебный квас,
"Вот дела-а-а! – сказал нахмурясь,-
Бог прогневался на нас.
Ну, тогда я вновь на печку!
Буду снова кости греть...
ты скажи тогда словечко,
если лето будет петь".
"Ну а коль не будет лета?
Хочешь вовсе не вставать?"
"Тоська, помоги же деду
вновь на печку залезать".
Девяносто бабке Тосе,
деду девяносто пять,
не поймут, весна иль осень...
дальше будут поживать.
2017.